style="font-size:15px;"> – Я потеряю память обо всем, что происходило между бэкапом и смертью. Судя по всему, это будет довольно большой и важный промежуток времени.
– Хватит, это все отговорки. Я выполнил свою часть соглашения?
Я подтвердил, и сертификат, вживленный в меня, запустил последнюю часть соглашения – меня выключили, чтобы внедрить код, который для Блокчейна сделает меня Рикки, а затем снять бэкап для передачи в белковое тело.
И в самый последний момент ко мне сквозь все фаерволы и блокираторы пробилось сообщение от Таниты:
«Папа, ты где? Я в Блокчейне Земли, и я знаю, как все исправить и оживить Исход».
А потом я почувствовал боль.
Это были все мои ощущения: свет, тепло, металлический привкус во рту. Все они воспринимались как боль, просто разная – от уничтожающей и требующей предпринять хоть что-то до мелкой, нудной, пилящей где-то на фоне.
– Моргай, – сказало мне что-то мутное, находящееся напротив меня.
Звук этого слова я воспринял как очередное мучение, но тело среагировало тем, что моргнуло.
– Закрой рот, Рикки, если ты меня понимаешь. Отлично. Теперь открой рот, если тебе не нравится в твоем теле. Превосходно, спасибо. Никому, кстати, вначале не нравится, даже тем, кого вы зовете олдами, – то есть нам.
Глаза постепенно привыкли к свету – отнюдь не яркому, кстати, – и теперь я видел перед собой симпатичную девчонку, с виду лет пятнадцати, в светло-голубом, почти белом халате.
Имитаторы реальности, в которых я провел не один год, подготовили меня к визуальным образам, и я легко мог отличить стул от человека, а вот к ощущению собственного тела, слабого и болезненного, я оказался не готов.
– Хххэ… Хххэ… – попытался я высказать свое негодование.
– Молчи, твой речевой аппарат плохо подготовлен, придется разрабатывать. Рикки, мы готовим тела к загрузке, мышцы, внутренние органы, особое внимание – мозгу, конечно же. Но некоторые вещи еще отработаны не идеально. Первые дни ты будешь есть только жидкую пищу, потому что были случаи, когда люди пережевывали свои щеки или ломали зубы друг о друга. Могут быть проблемы со сфинктером зрачка… И не только зрачка, это тоже предусмотрено, не беспокойся. Также придется научиться говорить, ходить, кушать – ближайшие недели будут насыщенными. Кстати, меня зовут Катя. И – да, если я еще не говорила – то я из олдов.
– Хххэ… Хххэ… – сказал я.
У меня не было нескольких недель, я собирался разобраться со своими проблемами максимально быстро.
Интересно, почему никому в Блокчейне не рассказывают то, что мне только что сказала Катя?
Мною занимались трое – Катя, Джош и Ли. Ли в виртуале считала себя кореянкой, а в реале стала негритянкой под два метра ростом.
– Этим я хоть немного скрадываю ущербность физического тела, – сообщила она мне с улыбкой.
