наконец, сегодня нам объявили, что «карета подана», и что нам предстоит пересесть на ожидающий нас надводный корабль, носящий название «Североморск». С такими названиями несложно и язык сломать… Я спросил тогда, не означает ли «Северо» что-нибудь типа «Ship», на что ответом были дружные улыбки наших хозяев, после чего мне объяснили, что это всего лишь названия городов, а «Север» – по-русски означает «North».
Вот субмарина, к гостеприимству которой мы привыкли, всплыла (так как в ней нет иллюминаторов, здесь мы поверили нашим хозяевам на слово), открылись люки, и мы поднялись по лесенке к ожидавшей нас шлюпке. А в небольшом отдалении я увидел самый большой корабль, какой мне довелось когда-либо видеть. Длиной не менее пятисот футов, без единого паруса, с железными мачтами, на которых было установлено множество непонятных приборов… Еще меня поразил тот факт, что на бортах корабля не было пушек; как сын морского офицера, я привык к ряду орудий на каждом борту. Да и на «Дайане», которой мне довелось командовать в тех памятных боях, немногочисленные пушки тоже располагались вдоль бортов, а носовую пукалку всерьез можно было не воспринимать.
Шлюпка, в отличие от тех, к которым я уже привык на субмарине, была железной, и домчала нас до «Североморска» за какие-нибудь пару минут. Другие шлюпки в это время подходили к «Северодвинску», и что-то туда, по всей видимости, загружали. Скорее всего это было продовольствие, ведь, как я успел узнать, подводный корабль при всей своей мощи не нуждался в бункеровках углем и пресной водой, и зависел только от наличия свежих продуктов.
На борту «Североморска» нас тоже приветствовали, как самых желанных гостей. Командир корабля кэптэн Перов лично встретил нас у трапа и предложил отвести нас в наши каюты, но мы попросили возможности попрощаться с «Северодвинском». И вот тот начал погружаться в морскую пучину. Мы махали ему вслед, хотя, как с улыбкой пояснил нам мистер Перов, после того как там задраили люки, они нас уже не видят.
Затем мы заселились в каюты – хоть и не роскошные, но намного более уютные, чем на субмарине. Как сказал нам наш любезный хозяин, «Североморск» как раз передавал дежурство в этих водах другому кораблю, носящему имя древнего русского правителя «Ярослав Мудрый», после чего направлялся прямо туда, куда нам и было нужно – в Константинополь. Прошло совсем немного времени, и наша «карета» двинулась на восток, в направлении Константинополя.
29 (17) июля 1877 года. Константинополь. Комендатура.
Член-корреспондент Императорской академии наук и профессор общей химии Дмитрий Иванович Менделеев.
Дмитрий Иванович попал в Югороссию, как Чацкий, прямо с корабля на бал. В 1876 году он был направлен Министерством финансов Российской империи и Русским техническим обществом в командировку в САСШ. Дело в том, что наплыв дешевых американских нефтепродуктов на мировой рынок в середине 1870-х годов привел к падению цен на нефть и продукты из нее и к сокращению числа нефтеперегонных заводов в Баку
