можешь найти что-нибудь более безлюдное?
Мои надежды не оправдались. Я вздохнул.
– Могу перенести тебя в любую точку мира, на самые красивые и самые уединенные пляжи, где нас никто не увидит, но мне хотелось, чтобы в моем обществе ты не чувствовала себя неуютно.
– Спасибо. Но от того, что я вижу здесь, мне еще более неуютно.
Раньше Машу такое не смущало. Раньше ее вообще ничего не смущало. Тенденция не в мою пользу.
– Выбирай любое место на планете. Советую острова Индийского океана или Карибское море. Мне больше нравится Полинезия, но над Тихим океаном сейчас ночь. Зато у купания под звездами есть другие плюсы. Впечатлений останется много.
Маша словно очнулась:
– Сколько сейчас времени по-нашему? Наверное, мне пора домой. Без телефона как без рук.
– Работа?
– К девяти вечера за мной приедут. Совсем во времени потерялась. Восемь уже есть?
– Нет. У нас еще пара часов в запасе.
«У нас». Как было бы здорово, чтобы действительно «у нас», в старом смысле.
– Где у тебя часы?
– В чертоге нет часов.
Без интернета узнать точное время стало проблемой, но после обретения всемогущества оно меня не интересовало, мне хватало передвижений солнца. Рассвет, полдень, закат, а все остальное – между ними. Если требовалось, часовые пояса показывал голографический глобус, на котором я строил маршруты. Я продемонстрировал его Маше.
– Значит, теперь ты живешь без часов, – улыбнулась она. – «Счастливые часов не наблюдают»? Наверное, ты очень счастлив.
По интонации было непонятно, утверждает она или спрашивает. Я решил ответить.
– Сейчас – да.
В присутствии полуобнаженной Маши я был счастлив. Впервые за долгое время. Не по-настоящему счастлив в смысле покоя и надежности, когда хорошо от того, что хорошо будет долго, а счастлив сиюминутным удовольствием. Тоже счастье. Градацию счастья еще не придумали. Это как с любовью. Кто-то любит Родину, кто-то – человека, кто-то – шоколад или футбол по телевизору. Та же история со счастьем.
– Мне было хорошо, а рядом с тобой стало еще лучше, – добавил я. – Ты как солнечный луч в пасмурную погоду. Я счастлив, что у меня есть такой друг.
Мои слова растрогали Машу, она подняла на меня взгляд, полный сомнений, где прежняя Маша, открытая миру и не признающая границ, боролась с новой – мечтающей о вечном счастье с одним-единственным человеком:
– Если я тебя обниму, ты не посчитаешь это слабостью с моей стороны или намеком на что-то?
– Наоборот, почту за честь.
Мы обнялись.
Волшебные ощущения. Маша знала, как сделать парня счастливым. Ее дружеские объятия были нежными, грудь – мягкой, щека, прижавшаяся к моей щеке – теплой и, можно сказать, родной. Мне не хотелось отрываться.
Маша тоже не торопилась уходить из моих рук.
– Спасибо, – прошептала она.
