кровь. Граната оказалась пустышкой, а внутри заброшенного дома лежал худенький подросток в длинной майке; пуля раздробила мальчику бедро.
Михаил протер кулаком глаза. Головокружение ушло, на табло мерцали зеленые буквы. Посадка на рейс Тель-Авив – Санкт-Петербург завершена. На него внимательно смотрел напарник. Улыбчивый Костя Левит.
– Клевая телка?
– Кто? – растерянно спросил Михаил.
– Ты чё, слепой, Сайкин?! – рассмеялся Костя. – Вон, с мужиком на посадку пошла. Бывшая «мисс Россия», или что-то в таком роде…
– Красивая…
– А то! – воскликнул Левит. – Зарегистрировался? – Он кивнул в сторону смартфона с заставкой квеста. И, не дожидаясь ответа, сообщил: – Прикольная фишка. Мне ссылка пришла, я пока еще не регистрировался. Времени в обрез. Сижу с младшим братом, сестра опять беременная.
Михаил сунул смартфон в карман.
– Какие новости?
– Караул! – скорчил Левит гримасу. – Только что в новостях прочел. За прошедшие сутки двенадцать человек покончили с собой. Все из благополучных семей. Младшему было восемнадцать лет, старшей, девушке, – двадцать три.
Сайкин пожал плечами. Суицид в Израиле – редкость, а среди молодежи – редкость неслыханная. Здесь даже подростковая наркомания рассматривалась как исключительное явление.
– Откуда ты знаешь? – спросил он.
– Ты что, оглох?! В Интернете прочел. – Левит склонился над компьютером, поправил дужку очков. – С тобой все в порядке?
Между собой уроженцы Советского Союза разговаривали на русском языке. Левит приехал в Израиль из Калининграда.
– Нормально…
Лайнер выруливал на взлетную полосу, на борту синели огромные буквы British Airways. Михаил дернул плечом, словно ему за шиворот бросили кусочек льда. Кожа покрылась ознобом, сердце отозвалось ноющей болью, словно засела тупая игла.
– Точно нормально? – Темные глаза товарища смотрели озабоченно. – Ты бледный как смерть!
– Что-то сердце прихватило! – Михаил потер ладонью грудину, мысленно удивился своему голосу. Он был слабым и дрожал.
– В тридцать шесть лет! – Левит недоверчиво покачал головой. – Сходи в медпункт, померь давление, – он решительно выталкивал коллегу из уютного мирка застекленной камеры, – потом смену сдашь…
Лайнер остановился, загорелись красные проблесковые маячки под крыльями. Взлет совершался точно по графику. К ноющей боли в сердце присоединилась смертельная тоска.
– Ты прав… – кивнул Михаил, – схожу к врачу. Может, вирус подцепил.
До кабинета экстренной медицинской помощи было метров триста. Он преодолел их с трудом. Ноги налились свинцом, перед глазами все плыло, в ушах нарастал звон.
Лайнер набрал требуемую скорость для взлета, тугие шасси оторвались от бетонного покрытия, деловито
