Крыленко.
Амбициозный полиглот, знавший и любивший Европу, Буллит искал дипломатической карьеры, и его шансом оказалась Россия. В феврале 1918 Буллит писал: «Я бы хотел видеть Россию просто и ясно, как [Джон] Рид. Но мне не удается соединить противоречивые сообщения о России, превратив их во что-то вроде твердого убеждения»{25}. Приведя эту высказывание о Риде, найденное им в записях Буллита, его брат сразу же оговаривал: никогда в жизни и ни перед кем Билл не испытывал чувства неполноценности. Похоже, выпускник Гарварда, коммунист и журналист Джон Рид был очень важен для молодого Буллита. Джона Рида все звали Джеком; позже, после трагической смерти Рида в России, Буллит женится на его вдове. Герой неопубликованной пьесы Буллита «Трагедия Вудро Вильсона», написанной скорее всего в 1940-х годах (в архиве она сохранилась недатированной), журналист Джек Ранд, выглядит как объединенный и идеализированный портрет их обоих, Рида и Буллита; к тому же он близок к Вильсону в его лучший период, до его вступления в войну. В этой пьесе Вильсон спрашивает Джека Ранда, знает ли он достойного демократа, который разбирается в международных делах? Все послы свиньи, говорит Вильсон, их надо менять. Когда Вильсон решает вступить в войну, Джек говорит ему: «Чтобы наши солдаты воевали, им надо внушить, что немцы хуже ада. Вам придется поднять такую ненависть, что она сокрушит Вас самого, если Ваши действия не будут еще более жестокими. Я видел Европу, в ней все сошли с ума, каждый народ и все вместе. И Америка сойдет с ума. Свобода слова исчезнет. Свобода собраний исчезнет. Даже в своей стране Вы уничтожите то, за что идете воевать в другие страны».
Друг и соперник Джона Рида, Буллит искал себя в переустройстве российско-американских отношений, которые быстро и хаотично менялись революциями в далеком Петрограде. В течение 1918 года, рассказывает брат Буллита, он составил «много меморандумов», в которых предлагал «новые способы строить отношения с Троцким»{26}. Возможно, что он знал Троцкого в бытность того в Нью-Йорке; они вращались в одних и тех же левацких кругах. В них началась и дружба Буллита с полковником Хаусом, который поддерживал его потом в течение нескольких десятилетий. Вокруг Хауса группировались люди левых и даже крайне левых убеждений; его близким другом был знаменитый тогда поэт и журналист Линкольн Стеффенс, приветствовавший большевистскую революцию. Завоевавший репутацию еще в 1900-х как «разгребатель грязи», разоблачитель коррупции и автор книги «Позор городов», Стеффенс освещал теперь Парижскую конференцию в левой нью-йоркской прессе. В феврале 1918 он говорил Хаусу, что основная проблемa американской дипломатии – недоверие России к инициативам Вильсона. 25 февраля Стеффенс с одобрения Хауса отправил телеграмму Джону Риду в Москву: «Троцкий совершает ошибку эпохального масштаба, сомневаясь в полнейшей искренности Вильсона. Я уверен, что президент Вильсон
Ibid, xi.
Ibid, 3.
