налицо перерождение из глупенькой девочки Тессы Грей в конченую дуру, – противно засмеялся Азра. – Или ты думала, что действительно такая талантливая?»
Пока я отходила от шока и привыкала к званию «худшая из худших», между некромантами случился разговор. Разговор оказался крайне многословным. Братья перескакивали с эльфийского на сленг пиратов, затем со старо-магического на диалект степных народов, а к концу пикировки принялись орать, точно орки на равнине.
Я понимала только одно слово из семи, а под конец так и вовсе забила на речь и просто слушала бушующие в речи эмоции.
Наконец эти двое выговорились.
– Ладно, вы нам подходите, – подытожил заказчик. – Меня зовут…
– Данте Праймус, – опередила и похвасталась:
– Я помню вас. Все-таки училась два года в столице, на отделении артефакторики, пока не ушла.
– Вас выгнали, Тесса, – холодно напомнил Уинслоу.
– Это детали, – чуть поморщилась я, непроизвольно касаясь браслета.
Азра продолжал гнусно хихикать, отчего широкий ободок артефакта, охватывающий мое запястье, грелся. Если это ехидное существо продолжит веселиться и угорать над ситуацией, то я, чего доброго, заработаю ожог.
– А вот меня вы вряд ли знаете в лицо, – произнес Праймус-красавчик, вставая и с улыбкой протягивая руку, которую я, естественно, проигнорировала.
Только идиот осмелится проклясть артефактора. Идиотом собеседник не был. Он был некромантом. А это, уж поверьте мне, в разы хуже, чем легкая придурковатость.
– Кельвин Праймус, королевский некромант, – добил собеседник.
Я икнула от испуга, отпрянула от руки красавчика, который очень быстренько перестал таковым казаться, и припомнила слухи.
Кельвин-палач был хорошо известен во всех четырех пределах человеческих земель. И если обычными некромантами пугали непослушных деток, главой отделения некромантов грозили особо прытким студентам, то Палач приводил в ужас контрабандистов, матерых преступников и даже полных отморозков теневого бизнеса.
А сколькими прозвищами обросла эта колоритная фигура за годы своего существования! Казематная гнида, черный ублюдок, костяной ушлепок, безжалостная тварь – и это только те, что я сходу вспомнила.
А еще ходил слушок, что королевский некромант пишет книгу «1000 изощренных пыток для ценителей». И временами на автора накатывал такой творческий порыв, что проще сразу испепелиться и не страдать.
– Брат, не пугай Тессу, – устало выговорил Данте. – Лично я хочу, чтобы девушка согласилась на работу, а не убежала отсюда с криками ужаса.
Я вздрогнула, ибо как раз обдумывала этот вариант окончания событий. Кельвин-палач, все с той же широкой улыбкой маньяка, влюбленного в собственное ремесло, подмигнул и пошел к столику с едой.
– Итак, Тесса, перейдем к делу…
– Сперва клятва неприкосновенности, – выпалила я, продолжая с ужасом коситься на Палача. Тот с сомнением разглядывал тонкий
