рассказывала ему много историй, особым вниманием баловала папу, про него звучало чаще. Начала с самого их знакомства, с венчания в простенькой церкви, с рождения Феди. Оказывается, у них даже кот был. Федя его отчего-то не помнил. Он убежал, когда ему было пять. Странно, он же помнил карусели и сахарную вату. А кота – нет. Всё-таки память очень избирательна. И она всё рассказывала и рассказывала. Казалось, Федя смотрит фильм о ней. Где мама – главный герой.
– Федя, а позови, пожалуйста, к нам завтра батюшку.
– Мама, а ему, наверное, надо заранее говорить, вдруг он не может завтра?
– Ну, ты позови, а там как придет.
Удивительно, но батюшка пришёл почти сразу. А на следующий день мама тихо ушла. Федя покормил её и пошёл мыть посуду. Вернулся предложить чай и замер. Он сразу понял. Подошёл и прикоснулся к руке. Ещё тёплая. Но уже неживая. Мама больше не заговорит, не обнимет. Федя плакал, сначала тихо, по-мужски, смахивая ладонью слезы, потом громче, в голос. Вот и всё… вот и всё…
В институт Федя уже не вернулся. Пошёл служить. Два года пролетели быстро. А потом учиться уже не хотелось. Никто за него не радовался. Зачем ему теперь всё это? Зашёл в пустую квартиру. Прибрал. Смахнул пыль с книг и фотоальбомов. Немножко полистал, возвращаясь мыслями обратно. Сходил за продуктами. В хлебном ларьке тётя Маша заботливо сунула ему бумажку с номером.
– Хлебозавод наш, Федя, давай, им водитель нужен. Ты же водишь! – Она поправляла цены на булочках. Феде не хотелось уходить. Хорошо было говорить с ней. Как кусочек чего-то родного. – А что? Из армии сразу на работу! При деле будешь. Всё не скучно, – улыбнулась старушка.
ТЁТЯ МАША
Она смотрела полуслепыми глазами на мир, сквозь небольшое окошко ларька. Он был для неё как второй дом. Весной приятный ветерок приносил ароматы трав и цветов. Летом в нём было прохладно. Осенью она смотрела в маленькое окошко на то, как опадают листья. Зимой, включив обогреватель, ютилась на неудобной табуретке, ласково наглаживая сидящего на коленях кота, рыжего и толстого. Рядом мясная лавка, где он тоже частый гость. Вообще-то, кота в ларёк было нельзя. Но тётя Маша не первый год жила, знала: нет ничего, что нельзя, есть только хорошо или плохо. А нельзя – это как посмотреть. Им с котом хорошо. Кто их вообще будет проверять? В остальном же тётя Маша была слишком добропорядочной гражданкой и работу свою любила.
Дочь её жила далеко. В столице. Замужем за каким-то там начальником. Петром величать. И внучка Ниночка. Поздний, но долгожданный ребёнок. Бабушка каждый месяц собирала для внучки то посылку, то открытку. Отправляла почтой. То куколку, то мозаику, то краски прикупит и листов. Внучка потом звонила и благодарила. Потом трубку брала дочь, и они ещё час говорили о том о сём. А что ещё нужно? Старушке-то много не надо.
В молодости тётя Маша была первой красавицей, работала на хлебозаводе и пела в хоре. Песни и частушки. Сама себя она называла старушка-хохотушка. С мужем у них не срослось, они тихо мирно разошлись.
