отпустить, держаться дальше было неудобно. Виски он уже допил, Марина разделалась с коктейлем. Кому-то из кухни вынесли торт: в темноте брызгали в разные стороны фонтанчики бенгальских огней. Гости запели нестройно «с днем рожденья тебя». Олег Владимирович повернулся посмотреть, и Марина, немного обидевшись, заявила:
– А у меня день рождения в июле. Когда в Эксе фестиваль. Буду праздновать там.
– Серьезно? – живо откликнулся Маэстро. – Прилетите послушать?
– Ну конечно! Вместе с дочкой придем.
– А где вы во Франции обычно останавливаетесь?
– Снимаю дом. Стараюсь с бассейном, чтобы Вика тоже отдохнула. Ездим с ней по городкам, по ресторанам. Она у меня молодец, хочется побаловать ее.
– Тогда свяжитесь со мной заранее, ладно? Вот, держите визитку.
Маэстро покопался во внутреннем кармане куртки, достал визитку и протянул Марине. Она глянула: электронный адрес и телефон.
– И вы возьмите мою.
Визитки Марине заказывало издательство, и адрес там был рабочий.
– У вас ручки не найдется?
– Есть. Всегда ношу с собой. Автографы-то просят, а ручки ни у кого нет.
Олег Владимирович подал ей ручку, и Марина подписала свой личный мейл и номер мобильного.
– Теперь не потеряемся, – взял карточку Маэстро. – Чем хотите дальше заняться? Может, погуляем?
С этими словами он положил руку на спинку ее стула и наклонился почти к самому лицу, Марина даже застеснялась.
– Да, пойдемте.
– Тогда надо на дорожку запастись.
Она не сразу поняла, о чем речь, но Олег Владимирович уже подошел к стойке и начал совещаться о чем-то с барменом. Повернулся к ней и потряс в воздухе полной бутылкой «Гленморанжи».
– Вуаля! Можем идти.
На Рубинштейна яблоку негде было упасть. Пользуясь внезапным теплом, весь город, казалось, высыпал на улицу. Из баров грохотала музыка, кто-то подпевал и подтанцовывал.
– Интересно, а если вы сейчас запоете, что будет? – спросила Марина.
– Думаю, никто не заметит.
– Не может быть! Вас на любой галерке слышно.
– На слабо берете?
– Немножко, – засмеялась Марина.
– Тогда надо заправиться.
Он открутил на бутылке пробку и отпил из горлышка щедрый глоток.
– Будете? – протянул он виски Марине.
– А тост?
– Тост? Да ради бога!
Даже не взяв дополнительно дыхания, Маэстро с легкостью вступил:
– Libiamo, libiamo ne’ lieti calici, che la bellezza infiora!
Блестящая ария из «Травиаты» – «Высоооооко поднимем все кубок веселья» – вспыхнула в прохладном воздухе и воспарила вверх, подхваченная ночным ветром. Маэстро не стал включать обычный темный тембр, и из-за этого его голос казался совсем юным, чуть ли не ученическим.
