Кира рассказала полковнику все, что он хотел знать. Она говорила быстро, сжато, стараясь представить информацию в максимально организованном виде. Прежде всего она пояснила, по каким причинам они улетели от Шестьдесят первой Лебедя к Жукхе. Затем описала события на Логове и все, что они там обнаружили. В-третьих, рассказала о нападении жутей. И в-четвертых, подробно изложила предложение союза, которое Щеттер передала человечеству от имени медуз-заговорщиков.
Единственное, о чем она умолчала, – о своей причастности к появлению жутей. Она собиралась признаться. Она обещала Фалькони, что во всем признается. Но такое обращение со стороны Лиги никак не способствовало откровенности. Если бы эта информация помогла человечеству выиграть войну, Кира бы не стала ничего утаивать, и плевать на то, как ей нелегко. Но она не видела никакой пользы для людей от этой истории, а потому утаила ее.
Когда она закончила, Шталь так долго молчал, что Кира уж забеспокоилась, не ушел ли он. Наконец он сказал:
– Корабельный разум сможет подтвердить ваш рассказ?
Кира кивнула, хотя Шталь вряд ли мог ее видеть:
– Да, спросите его. И он сохранил все записи с «Дармштадта».
– Ясно. – Напряженный голос полковника не мог скрыть подспудное беспокойство. Ее рассказ явно его встревожил – и сильно.
– В таком случае мне лучше безотлагательно взглянуть на них. Если на этом все, мисс Наварес, я…
– Вообще-то… – начала Кира.
– Что? – подозрительно переспросил полковник.
Она глубоко вздохнула, догадываясь, какая последует реакция.
– Вы должны знать – на «Рогатке» с нами прилетела медуза.
– Что?!
Кира услышала стремительный бег солдат, устремившихся к ее камере.
– Все в порядке, сэр? – крикнул на бегу кто-то.
– Да, да, – раздраженно ответил Шталь. – В полном порядке. Пошли вон.
– Есть, сэр! – Железные башмаки загрохотали в обратном направлении.
Шталь тихо выругался:
– Так, Наварес, какого дьявола вы притащили эту чертову медузу на вашем корабле? Объясните!
Кира объяснила.
Когда она закончила, Шталь снова выругался.
– Как вы намерены поступить? – спросила Кира.
Если военные ворвутся на борт «Рогатки», Грегорович не сможет их остановить без чрезвычайных – и, скорее всего, самоубийственных – мер.
– Запрошу указания Кабминземшара. Это выходит далеко за пределы моих полномочий, Наварес.
И она услышала, как Шталь уходит, а за ним грохот ботинок, – он нарастал, катился, как волна, а потом миновал ее камеру, стал затихать и оставил Киру в одиночестве и тишине.
– Да уж, чего еще и ждать, – сказала она с каким-то извращенным удовлетворением.
3
Кира огляделась по сторонам.
Внутри многогранника было пусто. Ни кровати. Ни туалета. Ни раковины. Ни слива.
