а ты желаешь, хоть тресни. И остальные тоже. Вон Белка с этим кобелем танцует, он ей всякие сальности говорит, она цветет и пахнет, ей это нравится. Так что, она тебя не любит? Любит. А ты? И я. И как же это все совместить в одном коктейле. Не знаю. Знаю только, что сейчас больше всего на свете мне хочется засветить в глаз этому дохтуру, но Моисей не велит, в скрижалях. Надо покурить. Музыка кончилась, он церемонно поклонился Марине, она присела в книксене.
– Да, Марина, ты там была очень хороша. И сейчас.
– Спасибо.
На веранде задувал ветерок, почти никого не было. Михаил закурил и потрогал уши – они горели. Холодненького нужно. Пива, что ли. Ко лбу приложить стакан. Не, надо Белку потанцевать.
В зале было душно, танцы были в разгаре, Белки не было. Он почувствовал руку на своем предплечье, обернулся – черные гранаты сверкнули ему с сочно-золотистой плоти почти обнаженного бюста Анны Сергеевны.
– Потанцуем, Миша? Когда еще выпадет такой случай.
– Конечно, – он вздохнул и подставил локоть. На площадке Анна Сергеевна развернулась и одним движением возложила свой роскошный бюст Михаилу на грудь и прижалась к нему бедрами; он вяло попытался отстраниться.
– Ну перестаньте, Миша, мы же взрослые люди, я все равно чувствую Вас, вот, сейчас. Я все равно знаю. И не пытайтесь отрицать.
– Да я и не отрицаю. Я…
– Так не отодвигайтесь. Дайте Вас потрогать… хоть бедром.
– …просто не знаю, что с этим делать.
– Да ничего не делать. Просто плывите… в танце. Просто чувствуйте. Вам же нравится. Скажите.
– Не буду.
– Ну Вы совсем не джентльмен, Миша. Дамам нужно делать комплименты.
– Вы… роскошная женщина.
– Позвонили бы когда-нибудь. Роскошной женщине.
– В куда?
– У меня Билайн, 812-15-21. Запомните?
– Да проще простого. Наполеоновский номер.
– Ну да, 812. А остальное?
– 15 – Ватерлоо, а в 21-м он умер.
– Надо же – какой у меня грустный номер!
– Ну чего тут грустить – побыл Наполеоном, так потом и не жалко…
– А Вы не хотите?
– Что.
– Побыть Наполеоном.
– Хочу, конечно.
– Позвоните?
– Ладно. В следующей жизни.
– Никуда Вы от себя не денетесь, Миша.
Он довел Анну Сергеевну до ее столика и вышел на веранду, потом вниз, в садик. Надо проветриться. Уже начинало темнеть. Слева в кустах раздавалось негромкое пыхтенье, ухканье и ахканье, видна была склоненная девушка с задранным подолом и двигающий бедрами парень со спущенными брюками. О, молодцы, время зря не теряют. Куда ж от этого всего деться. И куда это Белка пропала. Пойдем в зал.
В зале царил тамада: «А теперь мы переходим к веселым конкурсам! Мне нужны две команды: пять девушек и пять ребят. … так, рассаживайтесь на стулья… сначала садятся мальчики… вот вам по листу бумаги… положите на колени… так… а девушкам
