девушками и вполне себе приятным добродушным начальством, которое хоть и бывает занозой в заднице, все же имеет строго очерченные границы проникновения. Здесь же совсем другое… Во-первых, испанец. Во-вторых, испанец. В-третьих, еще раз испанец… – хотя нет, все же в-третьих, Пабло Красс. Вместе же – сумасшедшая смесь.
– Слава Иисусу Христу! – инквизитор первого ранга с особыми полномочиями Пабло Красс прошел вдоль прохода между стеной с полотном Карреры и столом с разместившимися сотрудниками Конгрегации в другой конец зала и остановился у простой черной трибуны с аббревиатурой CCDF (Congregatio pro Causis et Defensionem Fidei – Конгрегация по делам и защите веры), стоящей в углу, рядом с огромным экраном. На нее он положил темно-синюю папку с золотым теснением все тех же четырех букв, после чего взял в руки планшет и не говоря ни слова, проделал несколько манипуляций. Собака на экране, держащая в пасти горящий факел сменилась фотографией лежащего на каменном полу в огромной луже крови мужчины.
Пабло положил планшет на трибуну и обвел присутствующих тяжелым взглядом. Антуану даже почудилось, что взгляд инквизитора обладает реальной мощью, заставляющей склоняться, избегая прямого сопротивления. Понятно, что это не более, чем фантазии защитных инстинктов, но все же… – Красс несомненно обладал серьезными психологическими приемами, умея влиять на толпу. По-другому и быть не могло. Иначе, никто бы никогда и не услышал о Пабло Крассе, непоколебимом защитнике веры и грозе всех еретиков.
– Итак, что нам известно на текущий момент?
Сидящая рядом с Антуаном женщина подняла руку. Инквизитор кивнул, предоставляя ей слово.
– Александер Клаус, уроженец Лиона, 32 года, работал в бенедиктинском аббатстве Сен-Жермен-де-Пре, в Париже, на должности помощника главного архивариуса. – докладчица сделала паузу, видимо дожидаясь какой-то реакции. Ее не последовало, потому она продолжила. – Александер регулярно приступал к причастию и исповеди, а также весьма добросовестно исполнял свои должностные обязанности. Больших нарушений за ним не числится. Он…
– Стоп! – Пабло поднял руку, и женщина замолчала, выжидающе уставившись на инквизитора. Антуан сделал тоже самое. Наблюдать за работой легенды – такой шанс может выпасть лишь раз в жизни. Кому-то и вовсе подобное может казаться несбыточной мечтой. – Отсюда давай подробней. Говоришь, «больших нарушений за ним не числится»? Ладно. Из контекста следует понимать, что какие-то нарушения он все же имел, верно?
– Небольшие. – женщина провела пальцем по экрану планшета, и фотография самоубийцы на экранированной стене сменилась выпиской из Канцелярии, где в таблице обозначалось наименование нарушения, город, имя судьи и приговор. – Первое нарушение Клаус совершил в возрасте 11 лет, когда заснул на Святой мессе. Наказание разумеется получил
