двери. Он и не догадался бы о смешной адвокатской привычке называть в разговоре с коллегами своего подзащитного словом «мы».
– Витя, не ври мне – ответил женский старческий бас, а чья сперма? На нашей юбке?
– Это Валерия с Маргаритой постарались еще в ванной, – ответил Исаев.
– Какая чудовищная гнусная ложь, – со смехом возразил еще чей – то звонкий женский голос
– Софья Изольда, все равно у нас с вами все было по согласию, по любви, – раздался голос Исаева.
На кухне что – то заскрипело, это был смех, Софьи Изольдовны.
– Витя, ты балбес, почему ты думаешь, что твоего злодея оправдают?
– А потому, – раздался голос Исаева, – что в изнасиловании, как в вензаболеваниях, важно не оказаться первым и последним. Вот ваша клиентка не может сказать, кто был между клиентами Марго и Валерии? И почему это был мой клиент, а не другой подсудимый? Она же на следствии говорила, что с нами было по согласию, по любви, так сказать. Ну не оправдают, не смажут наказанием.
Ответом был дружный женский смех, сквозь который донеслось до Саблина, —
– Витя, бланков оправдательных приговоров в наш суд еще не завезли.
Деликатно покашливая, Саблин потер дверную ручку. Вышел Исаев он был небрежно, даже легкомысленно одет в синюю водолазку поверх – какой-то серый пиджак. Исаев был не слишком упитанным мужчиной средних лет, бодрым живчиком, как отчаянный, перенесший много схваток, помойный кот, как вечно голодный, так и жизнерадостный. Темно – русые, еще без седины волосы, были не причесаны, живые, зеленые глаза, открытое лицо, насмешливый взгляд не очень – то располагали к откровенности. Саблин вспомнил ярко одетого Нечестивцева и на секунду пожалел, что пришел.
Исаев внимательно прочитал обвинительное заключение, и, не перебивая слушал Саблина, пока он не упомянул фамилию Нечестивцев.
– Это последняя дрянь, он пассивный педераст и мошенник, – как-то буднично, как об известном факте, сказал Исаев, – мошонник, – прибавил, он известный мерзавец, покупает, откуда-то информацию о результатах процессов, сам дела не ведет, а берет деньги под судей.
– Я сам видел, как он с моими деньгами зашел в кабинет к Мариничевой, изумленно пробормотал Саблин.
– И видели, как он их там передал в руки Мариничевой. Она никогда не брала и не берет, даже подарки на 8 марта от нас брать стесняется. Этот мерзавец Вас, обманул.
Посмотрев на Саблина, Исаев продолжал,
– По делу: Вашего сына осудят за причинение тяжких телесных повреждений, повлекших смерть, необходимую оборону, не доказать. У нас действительно оправдательных приговоров почти нет. Если все, что написано в обвинительном заключении правда, Ваш сын получит восемь лет как минимум.
Саблин побледнел. Исаев продолжал:
– Но есть варианты, например, что – то в показаниях свидетеля не состыкуется
