style="font-size:15px;"> Это сейчас про такое легко говорить. А тогда никому бы и в голову не пришло написать в газете про этот лом и ключи. Самоцензура в наших головах была – хуже Главлита.
Я знал про таджикские стройки всё. Облазил каждую турбину и плотину, разбирался в устройстве гидрогенераторов и буровых установок, знал, чем отличается тюбинг от обечайки. Я дружил со всеми руководителями строек и предприятий-подрядчиков. А с бригадирами и мастерами мы, бывало, не раз сиживали за дастарханом под арак и ходили друг к другу в гости.
Однажды большую группу журналистов направили из Душанбе на строительство Байпазинской ГЭС на экскурсию. Сопровождать нас на объекте поручили уже ставшему заместителем начальника СпецГЭМа Евгению Тишкину. Тот, когда перед ним открылась дверь нашего автобуса, оглядел нас всех хитрым взглядом и говорит:
– А зачем вам сопровождающий? У вас же Авдеев есть…
Однажды в командировке в Нурек я проснулся в номере гостиницы от того, что через открытую балконную дверь ночью ко мне вплыло облако. Сплошное молоко. Я спустился в вестибюль и спросил буфетчицу:
– Что, такое часто бывает?
Она ответила:
– Постоянно.
Город находится в горах на высоте около тысячи метров над уровнем моря. Поэтому заплывающие в номера облака по утрам – самое обычное дело. По ним даже погулять можно.
Я вернулся к себе в номер, где уже сам собой родился этот белый стих:
– Девушка, вы не знаете, как попасть мне на это облако?
– Ах, на это! Идите прямо. Нет, недолго – минут за восемь.
На автобусе – две остановки. Там сойдете – и по тропинке.
Там увидите – ребятишки, как обычно, играют в прятки.
– Прямо в облаке?
– Да, конечно. Ведь оно – сплошное и плотное.
Захватите шапку – простудитесь. И один не ходите —
заблудитесь.
Не гуляйте по облаку долго: сыро.
Кстати, вот ваш автобус!
– Спасибо. Я передумал…
Всё было здорово в этой Азии. Недаром же ко мне в гости приезжали туда отец и брат, Жека Тарасов и семейство Горловых. А Ваня Семыкин так просто остался работать в одной газете со мной.
Я возил гостей отдыхать в красивейшее Варзобское ущелье и в дегустационный зал винкомбината «Шахринау». Рвал в горах по пути из командировок своим коллегам-женщинам цветы миндаля на 8 Марта. Новый год однажды встречал, сидя на тёплом зелёном берегу реки Душанбинки, опустив ноги в совсем не новогоднюю воду.
Там было, как в восточной сказке. Это когда всё хорошо, а счастливый конец ещё далеко впереди.
Но сказки, видимо, – не моё.
Отработав в Азии, как положено после диплома, три года, я начал настойчиво уговаривать главного редактора отпустить меня.
– Русский
