но и успешно возит самые тяжёлые фуры по самым ложным маршрутам. А значит, он человек исключительного ума. Вроде, делает дурацкие вещи, а ум всё равно не теряется.
– По-своему разумная мысль. А за что он выступает в свободное от перевозок время? Он коммунист, вроде анпиловцев?
– Гедымин Иванович ненавидит коммунистов ещё сильнее, чем белорусское правительство. Он католик, традиционалист и патриот Великого Княжества Литовского.
Рыськи сразу вспомнились лесные хутора лидских поляков из «В августе сорок четвёртого» Богомолова. Она представляла их примерно такими, как Гедымин Иванович – маленькие, выносливые, и живут в покосившихся избушках, что похожих грибы.
– Великое княжество Литовское… это то, с которым Иван Грозный в Литовскую войну воевал?
– Война называлась Ливонской. Но в главном вы правы. Иван Грозный начал войну с Ливонией, а Великое Княжество Литовское, включавшее современной Литвы, Белоруссии и частично Украины выступило союзником Ливонии против московского князя. В настоящее время белорусские историки по прежнему не могут договориться с литовскими, какое из современных государств может считаться его наследником.
Рыська подумала, что ей бы сейчас не помешала ещё одна карта – историческая. Чтобы хотя бы приблизительно представить, где были расположены все эти великие княжества и лкаивонии.
– Получается, Гедымин Иванович – патриот несуществующего государства?
– Такая формулировка вполне допустима.
Рыська подумала, что это не так странно, как кажется. Ведь есть же патриоты СССР. И чем больше лет проходит с его распада, тем больше таких патриотов становится. Почему бы не существовать и патриотам других исчезнувших государств?
Больше из секретарши вытрясти ничего не удалось.
5. Революционер с улицы Ленина
Положение было весёленькое.
Они попытались вызвать горе-дальнобойщика по рации. Разумеется, никакого ответа.
Потом позвонили на базу в Мотыкалах. Скорее, для очистки совести. Там ответили, что бегемотов не поступало. Но, разумеется ждём. Очень странно, что Гедымин Иванович опаздывает. Это для него необычно.
Позвонили в милицию. Разбойных нападений, взрывов, подозрительных вызовов с того участка не поступало.
Рыська хотела подать заявление. Но потом поговорила с секретаршей и отказалась от этой идеи. Толку всё равно не будет. Объявлять Гедымина Ивановича в розыск рано. Доказательств, что фура с бегемотом похищена, а не заблудилась на дорогах или не решил ехать в объезд, через Гродно, пока нет.
Секретарша подтвердила, что сотрудников можно допрашивать. Дело, конечно, хорошее, но почти бесполезное. Они, конечно, много знают о логистике и перевозках, но об истории с бегемотом осведомлены не больше, чем секретарша. Возможно, директор знал больше, но как раз его допросить не получится.
Рыська в очередной раз почесала нос и поджала бледные губы. Она ощущало то самое бессилие, которое настигает штатского
