обязан помочь в трудную минуту!
– Я? Обязан? Это еще почему?
– Потому что я твой отец, а ты старший наследник!
– Нет, папа. Бизнес – это не мое, и ты это знаешь. Мы обсуждали это не раз. Я уже пробовал и понял, что никогда не возглавлю твою компанию. Пусть твой любимый сынок Матюша поработает. Он же помогает тебе и все знает?
– Но зачем я тебя учил?
– Папа, ты хотел меня выучить и выучил. А теперь я вырос и сам выбрал себе работу.
– Да! Я вижу, ты выбрал себе достойное занятие…
Стефан снова перебил:
– Это мой выбор! Я вас с Матвеем не осуждаю за ваш выбор! Так и вы будьте добры, уважайте мой! И хватит папа, я не желаю больше говорить на эту тему!
Стефан развернулся, направившись прямиком в свою комнату, вошел и в сердцах хлопнул дверью. Затем повернулся и тут прямо перед собой увидел «прекрасное виденье». Девчонка из бассейна стояла у окна, прижав к себе швабру, как родную, и виновато хлопала глазами.
– Эй, а ты что здесь делаешь? – Стефан был в гневе и начал на нее наступать.
– Я… я… я убиралась.
Он подошел вплотную, и посмотрел на нее сверху вниз.
– Убралась?!
– Да, я уже почти закончила, п-п-простите, ухожу уже… – Она отпустила наконец швабру, которая с грохотом упала, и попятилась к двери.
– Стоять! – приказал он и схватил ее за руку. – Это что?
Он смотрел на нее гипнотическим, злым взглядом, при этом указывая на упавшую швабру.
А она застыла, глядя на него, как кролик на удава и молчала.
– Я спрашиваю тебя, – все больше горячился Стефан, – что это такое?!
– Швабра, – честно ответила она, продолжая хлопать глазами. Губы задрожали от ужаса и обиды.
А он, посмотрев на нее, внезапно сменил выражение лица, едва сдерживаясь, чтобы не рассмеяться.
– Забирай, и чтобы через секунду твоего духа тут не было!
Ксения схватила швабру и пулей вылетела из комнаты, не помня себя, добежала до лестницы и через две ступеньки скатилась вниз, угодив прямо в объятия Матвея, который как раз поднимался наверх.
– Ксеша? Что случилось? Ты увидела приведение?
– Нет, – она замотала головой, – всего лишь твоего брата, – у нее снова задрожали губы.
– Он обидел тебя?
– Я сама виновата, – призналась девушка.
Она поморгала глазами, пытаясь сдержать слезы. Ей очень не хотелось, чтобы он подумал, что она истеричка, и Ксения, прямо со шваброй в руках стремглав выскочила из дома во внутренний дворик.
– Ксеша! Ксеша, постой! – Матвей бросился следом за ней.
Но она сразу свернула за угол дома, скрывшись за густым кустарником, и, бросив наконец злосчастную швабру, побежала к берегу. Там, укрывшись за ивами и, усевшись прямо на песок, дала волю слезам. Ей было ужасно стыдно, что ее застали в таком двусмысленном положении, только
