страж исчез. Мадлен посмотрела на меня:
– Дели прости.
– Это ты прости меня, я не думала, что тебе так будет трудно. А сейчас придумай, что мы скажем Аяксу, когда он вернется.
***
Так, что там говорила Мадлен:
– Прокусываешь кожу человека, и тебе на язык попадает первая капля, то уже невозможно остановиться, это так восхитительно, теплая кровь течет в горло, она такая…
Теплая кровь потекла по моему горлу. Я в блаженстве закрыла глаза.
– Юлия, – кто-то сильно толкнул меня в бок. Я дернулась и очнулась. Сидящая рядом соседка по парте быстро зашептала на ухо:
– Мешков на тебя пялится уже минут двадцать, с экзаменом пролетишь!.. Эй, ты, что на меня так смотришь?
– Как?
– Как будто сейчас съешь!
Я внутренне содрогнулась, съесть Наську? Потом прислушалась к своим ощущениям. А она ничего, пахнет приятно.
Я опять получила толчок под ребра:
– Прекрати, я обижусь.
Глубоко вздохнув, я перевела глаза на свои лекции. Интересно, а на самом деле смогла бы я съесть Наську?
– Бедная девочка, и что это с ней такое в последнее время? Вот я всегда говорила, что воздержание до добра не доведет, все время одна, да одна…
– Ничего, со мной все в порядке, и почему ты говоришь обо мне в третьем лице, как будто меня здесь нет?
Глаза Насти были размером с блюдце:
– Как ты это делаешь?
–?!
– Я ничего вслух не говорила, я это подумала…
– Не шути подруга, настроение неподходящее.
– Кто-то из нас двоих точно сошел с ума, – соседка не открывала рот, но ее голос звучал, как будто мы беседовали.
Мы уставились друг на друга, не понимая, что происходит.
– Так, по-моему, мои лекции современных барышень не интересуют, можете погулять, но на экзамен придете только с допуском деканата, – прозвучал голос Мешкова, – (что за студентки пошли, всю ночь шляются, а потом друг другу хвастаются, вот в мое время….)
– Да, в Ваше время девушки были скромнее, юноши умнее, а правительство честнее!
Глаза преподавателя, повернувшегося на мою реплику, напоминали Настины минуту назад. Подруга быстро просчитала полученный результат и последующие санкции и, схватив меня за руку, со словами, извините у нее температура, ринулась из аудитории.
Мы остановились между этажами, на лестничной площадке.
– Ну, рассказывай, как ты это делаешь? – Наська теребила меня за джемпер от нетерпения.
– Делаю – что?
– Ну, вот ты всегда так, хоть пытай тебя, ты угадываешь мысли, где научилась?
– Это не я, а ты – чревовещатель, рот закрыт и говоришь!
– Ну, все! – Настя повернулась ко мне спиной и надула губы. Теперь она точно обиделась, уж я ее знаю, правда, это не на долго, но неприятно.
