… Ну и плевать! Этот придурок меня достал!»
Минут пятнадцать она проплакала в туалетной кабинке. Глаза распухли от слез, которые все лились и лились из глаз ручьями. И почему она так расстроилась из-за какого-то одноклассника?
В дверь кабинки постучали.
– Ада, ты в порядке? – это была Ким.
– Да, – Ада принялась вытирать слезы. – В смысле нет.
– Может, выйдешь? – Ким говорила очень спокойно.
«Наверное, все думают, что я какая-то истеричка».
Глубоко вздохнув (вздох получился прерывистым), Адель наконец вышла из своего убежища. И рассказала, что произошло.
– Иди сюда, – выслушав, Ким притянула девушку к себе. – Он просто кретин, каких поискать!
Ада закивала, вновь начиная плакать. Несколько минут они так и стояли обнявшись.
– В классе обсуждают меня? – Адель решила, что хочет знать всю правду. – А что миссис Гроу сказала?
– Да все забыли уже, – махнула рукой Ким. – Я наплела Гроу, что у тебя трудности с адаптацией.
– Спасибо тебе! – Адель слабо улыбнулась; плакать уже не хотелось.
– Знаешь, этот Калибан, – начала Ёсида, когда девушки покинули-таки туалет, чтобы подышать свежим воздухом на заднем дворе школы. – Он вечно где-то пропадает. Приходит перепачканный, драный, одетый черт знает во что, со странными порезами…
– Он что, наркоман? – нахмурилась Адель.
– Не знаю, – Ким пожала плечами. – Мистер Нортон, директор, много раз пытался уличить его в употреблении наркотиков, но так ничего и не нашел.
– А его родители? Их в школу не вызывали? – Адель хотелось найти как можно больше грязных фактов об этом Калибане.
– Об этом я ничего не знаю, – Ким достала пачку сигарет и закурила. – Наверное, алкаши. Не приходили ни на одно собрание, ни на одну игру. Никогда.
На мгновение сердце Адель сжалось: ее мама и папа всегда и во всем поддерживали Аду, не пропускали ни одного ее соревнования в секции карате. Но даже то, что у Калибана были проблемы с родителями, не оправдывало его отношения к ней.
– Просто игнорируй его, забей, – Ким выпустила струю дыма. – Попроси пересадить тебя от него.
«Точно, именно так и сделаю!» – подумала Ада.
Однако на следующее утро ее ждал сюрприз.
– Это еще что? – на парте Адель лежала красивая белая роза, перевязанная алой ленточкой.
– Это тебе, – Калибан, которого она решила игнорировать, снова явился раньше.
– То есть, вначале ты меня обзываешь, а теперь даришь цветы? – язвительно спросила Адель.
– Прости меня, – Лекс смотрел на нее исподлобья. – Я очень сожалею о том, что сказал вчера.
Адель молча уселась рядом. Похоже, он действительно раскаивался: Адель видела, как Лекс нервно крутил карандаш в руках. Она коснулась цветка – и тут же отдернула руку. На указательном пальце выступила капля крови.
– Дай
