13. Болезнь дочери Иаира
Тихо насвистывая какую-то мелодию, Тит крепко привязывал длинные ветви дикого винограда к шпалерам. Работа эта была не из легких, и, когда он окончил ее, на его открытом лбу виднелись крупные капли пота, а лицо его от сильного напряжения стало почти багровым. Медленными шагами он подошел к фонтану, сел на край его мраморного бассейна и в изнеможении опустил свои руки в холодную воду. «Что за благодать эта водица», – тихо говорил он про себя, быстрыми движениями сбрасывая с рук капли воды. Вытерши руки о полу своей одежды, он с видимым удовольствием посмотрел в сторону сада.
С самого раннего утра он работал здесь без устали, и ни на минуту не дал себе отдыха. Теперь его взор быстро перебегал от тенистых, содержащихся в чистоте аллей сада к мягкой, шелковистой траве, к кустам прелестных цветов и к живописным гирляндам дикого винограда.
– Ну, теперь, кажется, все в порядке, – произнес он вслух и тут же подумал: «Как-то это покажется Бенони? Глаза у Бенони орлиные, и он сразу же замечает малейший беспорядок».
В этот момент под одной из мраморных скамеек сада Тит заметил какой-то пестрый предмет. Он быстро наклонился и поднял его с земли. Найденный предмет оказался детским мячом, окрашенным в голубую, розовую и желтую краски.
– Где же это сегодня наша маленькая госпожа? – произнес он, вертя мяч в руках и с улыбкой осматриваясь по сторонам.
– А вот и Марисса, – увидел он и окликнул показавшуюся девушку.
Марисса быстро проходила по двору с пустым жбаном в руках. Услышав голос Тита, она остановилась и повернулась к нему лицом. Подойдя к ней поближе, Тит сразу же заметил, что она была против обыкновения слишком серьезной.
– Вот мячик, который, должно быть, потеряла маленькая барышня, – обратился он к Мариссе, – не передашь ли ты его ей? Я бы и сам мог передать, да сегодня ее что-то не видно в саду.
– Она больна, – ответила Марисса. – Госпожа послала уже за лекарством, а я вот спешила за горячей водой.
Тит раскрыл дверь, соединяющую между собой внутренний и внешний дворы, и пошел за Мариссой.
– Что же сделалось с ребенком? – спросил он участливо, когда Марисса стала наливать в свой жбан воду из кипящего котла.
– Да мы и сами точно не знаем, – ответила Марисса. – У нее лихорадка, и еще она жалуется на головную боль. Ей стало нездоровиться тотчас же после приезда из Иерусалима.
– А где же сам господин?
– Да и он тоже около нее, и мать, и старушка Тавифа, все там. Тавифа с самого детства привыкла ходить за больными, я уверена, что она больше лекаря понимает насчет разных болезней. Мне страшно становится, как подумаю, что маленькая девочка должна будет принимать разную стряпню этих лекарей. Помню, когда я лежала в лихорадке, так они давали мне пить скорпионовую кровь пополам с вином. Но я не стала принимать эту гадость, и, как только мне ее принесли, я взяла да
