по рублю,
Хоть надень цилиндр хмурый –
Не под силу февралю
Изготавливать скульптуры.
Где его узор резной?
Где лазурь? – В сибирской роще.
А в Москве он просто злой,
Облака в дыму полощет.
Звон разносится жестокий
Над Лубянкой и над Пресней…
Правду скажем – на востоке
Наш февраль поинтересней.
…
Нет покоя сердечным ранам.
Сколько в мире печальных вестей!
Оказался февраль обманом
Из бракованных запчастей.
На ходу и скрипит, и ноет.
Опустели его закрома.
Отовсюду уж дышит весною,
И зима уже – не зима.
Жидкий студень нам пятки лижет –
Не пройти, не проехать конем;
Мы, наверное, к солнцу ближе
Придвигаемся день за днем.
Но даритель света, важен и пузат,
В ожиданье лета пятится назад.
И горит проклятьем пятен черных свора –
В жаркие объятья попадем не скоро.
Есть еще у мороза оковы,
Есть румянец еще для столиц.
И от этого хочется снова
Целовать на морозе девиц.
В переходах, на улицах, в парках –
Ради этого ищут места
Те, кто искры души своей жаркой
Друг для друга дарить не устал.
И в насмешку сердечным ранам,
В царстве снега и черных коряг
Новомартовские бураны
Принимаем за белый флаг.
Великий Пост
Горячо пылает печка,
Звонко тикают часы,
На столе блестит колечко
Краснощекой колбасы.
Ароматный и румяный,
Гусь надул сердито бок.
Рядом миска со сметаной,
Сливок жирных чугунок.
Караси шипят, дымятся…
Нет, наверно, неспроста
Эти яства кошке снятся
Средь Великого поста!
Удивительные блюда
Кружат в танце перед ней,
Появляясь ниоткуда
Все вкуснее и вкусней!
Рыбки свеженькой ушаты,
Бочки с медом и халвой…
Дремлет Мурка, а мышата
Шмыг да шмыг по кладовой.
Конец зимы
Рукава седого пуха
Разорвались до локтя -
За рекой зима-старуха
Бродит, жалобно кряхтя.
Постучит, в кустах порыщет,
Свистнет птицам вдалеке
И найдет пушистый прыщик
У ракиты на щеке.
И рассерженная, злая,
Будет косы ей трепать,
Неохотно признавая,
