хоть мы оба и понимали, что происходит. Чего стоила его причёска с выбритыми висками и копной тёмных волнистых волос. С ней он выглядел немного опасным, в моём сознании эта причёска всегда ассоциировалась с боксёрами, которые стриглись именно так.
Ему очень шло, а подметила это именно я года три назад, после того, как мы успели съехаться в тогда ещё квартире его родителей. Сами они жили в частном доме недалеко от моих. Мы были с ним теми самыми друзьями детства, у которых всё складывалось очень хорошо. До одного момента.
– Никита знал тебя и до первого «знакомства», – сказала ему, откидывая крышу коляски и убирая все накидки.
– Значит он ещё больший идиот, – ответил он, смотря как я беру на руки мелкое чудо в розовом комбинезоне.
Она ещё спала, однако вскоре должна была проснуться, чтобы кушать.
– Может прекратишь преследование? – с надеждой спросила я.
Я надеялась на ответ «нет», я будто желала мучать нас двоих ещё очень долго.
Щелчок креплений коляски и мой тяжелый вздох. Мне предстояло нести её на третий этаж, и если спускал её Никита, то сейчас мне предстояло делать это самой. Без лифта и всех прелестей цивилизации, которых не существовало в нашем новом доме.
– Тест ДНК, – неожиданно произнёс он, я опешила и даже не стала забирать у него сложенную коляску, – я его оплачу, а ты дашь мне уколоть пальчик Сони.
Он нетерпеливо начал подниматься по лестнице, в то время как я с круглыми от удивления глазами плелась следом.
– Ты наслушался свою маму? С чего такие мм-м… предложения? – запыхавшаяся я остановилась в середине пролета, смотря на его совершенно спокойное лицо с интересом в глазах.
– Предложение? – он хмыкнул, – возможно. Возникло желание… – усмешка, – убедиться в том, что ты мне лжёшь.
Я было поставила ногу на ступеньку, но вмиг вернула её обратно.
– Вру в смысле…? Что я тебе… что? – я нахмурилась, пытаясь осмыслить его слова, – зачем тебе моя дочь? Что ты вообще хочешь мне этим доказать? Что я плохая? Я и без тебя знаю. Я принимала все твои насмешки и издевательства, но сейчас… Так что никаких тестов. Я уверена, что ребенок его.
С мечущимся сердцем я промчалась мимо него в квартиру. Деревянная дверь поддалась не с первого раза, а под его пресным взглядом было неприятно. Я вошла, положила малышка на специально подготовленную тумбу в коридоре, расстегнула комбинезон на пару кнопок и, не закрывая дверь, вышла за коляской.
– Если не дашь согласие, то я добьюсь его через суд, – прохладно сообщил мне Артём.
Я ухватила ручку всё ещё придерживаемой им коляски и потянула, чувствуя, что отпускать её он не хочет.
– И останешься ни с чем! – зашипела я, – отпусти!
Он усмехнулся и сделал шаг ближе ко мне, я отшатнулась и растерялась ещё сильнее. Раньше он себе такого не позволял.
– Вась, будь
