настроены меньше всего, – сказал мужчина.
Он отпустил меня и поднялся со своего места. В дверь как раз постучались, и д’агнар Альдис позволил войти. Передо мной появилась чашка с успокоительным чаем. В кабинет вошел папенька, оглядел меня и удовлетворенно кивнул сам себе. И как только я ополовинила чашку и отодвинула ее от себя, сказав, что больше не хочу, мы покинули мастерскую инара Рабана, а после и Кольберн. Его сиятельство ехал на своем красавце-жеребце рядом с нашей коляской. На нас кидали любопытные взгляды, задерживая их на мне, и я поняла, что отныне стану излюбленной темой для обсуждений. По крайней мере, пока ко мне не привыкнут.
Глава 5
– Флоретта!
– Фло, сестрица!
– Фло-капуша!
– Мы едем к диару, мы едем к диару!
– Дочь!
– Иду я, иду, – проворчала я, глядя на свой видавший виды саквояж.
Еще раз перебрала в уме, что мне может понадобиться, пока мы будем гостить у моего жениха, вздохнула и вручила саквояж Эггеру, не желавшему наслаждаться покоем. Однако не успел старый привратник покинуть моей комнаты, как в дверь вошел сам его сиятельство. Одарив меня строгим взглядом, он осведомился:
– Все взяли, что хотели?
– Кажется, да, – я кивнула.
– А комод?
– Комод? – опешила я. – Зачем комод?
– Вы собираетесь уже целый час, – невозмутимо ответил д’агнар Альдис. – За это время можно было погрузить всю мебель из вашей комнаты на телегу, однако я вижу один полудохлый саквояж. И потому я любопытствую, возможно, было бы проще просто забрать весь комод, и вам не пришлось бы весь этот час решать, что вам понадобится в моем поместье, где все необходимое давно приготовлено и ждет вашего появления.
– Вы не могли предусмотреть всего, ваше сиятельство, – скромно потупившись, ответила я.
– И что же я мог не предусмотреть, когда третьего дня получил от вас список, способный поспорить своим содержанием с перечнем приборов в королевском обеденном гарнитуре? – в холодных и вечно равнодушных глазах мелькнула ирония, тут же растворившаяся за вежливым любопытством.
– Возможно, я что-то упустила, – уклончиво произнесла я.
Диар указал мне взглядом на дверь, пропустил вперед и окликнул Эггера:
– Милейший, остановитесь. Подайте-ка мне этот пыльный мешок. Да-да, это недоразумение с громким названием «саквояж».
Старый привратник вернулся назад, подал диару мой саквояж, и его сиятельство, подобно обычному грабителю с большой дороги, открыл его и сунул внутрь свой не в меру любопытный нос.
– Итак, – начал он, – дюжина носовых платков… Что еще? Гребень без двух зубцов… пудреница. Пустая? – на меня воззрились с недоумением.
– Там зеркальце, – пролепетала я.
– Зеркальце? – переспросил д’агнар Альдис.
– Оно красивое, – я смущенно потупилась.
– Хм… – подвел итог нашей
