с места.
Правительство Республики Дагестан и Народное собрание занимают одно и то же здание. Традиционно два флага, два триколора, вместе играют на ветру над этим зданием – российский, с белой, синей и красной полосами, и республиканский, с зеленой, синей и красной. Днем ветер обычно дует со стороны Каспийского моря в сторону гор, а с наступлением темноты меняет направление на противоположное. Поэтому днем ветер направляет флаги в сторону гор, а ночью – в сторону Каспия. Я слышал, что в направленности государственных флагов есть своя символика. Как говорят, например, бандиты, днем российский закон правит в горах, а на ночь он удаляется в сторону моря, где стоит Каспийская флотилия, а хозяевами гор становятся они.
Мне трудно говорить о реальной силе символизма, но на нарукавной эмблеме бойцов военной разведки нарисована летучая мышь, что тоже является символизмом. Летучая мышь, как известно, ночное животное, и это говорит о многом. Особенно если на твоем автомате стоит прицел «Шахин», имеющий тепловизор, который позволяет ночью видеть практически точно так же, как днем, только в ином цветовом оформлении.
В правительство республики можно попасть через отдельный подъезд. У них своя система охраны и свои сотрудники ФСО, работающие, однако, как я слышал, в тесном контакте с коллегами из Народного собрания.
Подполковник Сулейманов, должно быть, обладает зрением горного орла, потому что он сумел издали, с крыльца, рассмотреть номер на нашей машине, который я ему продиктовал во время нашего телефонного разговора, и приветственно (или просто привлекая к себе внимание) поднял руку.
– Тормози, – приказал я водителю. – Нас встречают. Только не понимаю, почему без фанфар и торжественного марша караула. Но я не в обиде, и так сойдет…
«Уазик» остановился. Я взял с собой необходимые бумаги и поспешил подняться по ступенькам к подполковнику Сулейманову.
– И правда, погоны не успели сменить, – констатировал Абдурагим Маликович. – Я уж думал, что это шутка… Пройдемте ко мне в кабинет, там поговорим.
Я двинулся следом за Сулеймановым. Опять пришлось заходить с бокового входа. Это, похоже, начало становиться традицией, которая мне, честно признаюсь, не особенно по душе. Но я был не в силах «переселить» нужных мне людей поближе к главному входу. Ни званием, ни должностью я пока не вышел, хотя и стал уже майором.
Абдурагим Маликович даже пропуск на меня заказывать не стал, просто кивнул часовому из состава солдат Росгвардии:
– Это со мной. Кто будет меня спрашивать – ушел куда-то. Нам не мешать! Разговор серьезный и, возможно, долгий.
Пройдя мимо поста, мы двинулись по узкому подвальному коридору с бетонными стенами, сохранившими следы опалубки из рифленого металла, в самом конце которого зияла чернота какого-то неведомого помещения. Дважды свернули за угол – сначала направо, потом налево. Боковых коридоров было великое множество. Чтобы не потеряться в этом лабиринте коридоров, требовалось как минимум
