гордость – скорее привычка.Имея такой независимый нрав,
Свободной во всех отношениях став,
В тупик не один приводила состав
Уверенных денди столичных.
Искала любовь? Или проще все было?
Быть может, давно кого-то любила?
И что-то ему, не смогла, не простила,
Но так и не хлопнув дверью.
Недаром тянуть с ответом не стала,
Когда на вопрос мой (в эфире) сказала,
Прищурив глаза, кивая устало,
Аж дважды: «Конечно, верю!».
А был тот вопрос легче первого снега,
Трудней всех секунд бесконечного века:
– Вы верите, что одного человека
Можно любить всю жизнь?
Другого ответа никто и не ждал.
Но дым сигареты уже не скрывал
Родного лица побледневший овал.
Смешной-грустный клоун, улыбнись!
Я не творю себе кумира,
Прекрасно зная: грех, не смей!
Но что же делать, если лира
Поет и плачет лишь о НЕЙ.
Глава третья
Шла охота за синей птицей,
А о белой никто не знал.
Но она стала Императрицей
И с тех пор сама правит бал.
Это сладкое чувство – свобода,
Что с рождения и до ухода
Так упорно к себе манит…
Первый шаг наш и первое слово,
Первый стих, первый вальс, первый город,
Первый смех, что в ушах звенит…
Тратя жизнь на крылья и небо,
Понимаешь потом, что не был
Ни свободен, ни счастлив пока…
Проходя в сотый раз по кругу,
Не крыло, а родную руку
Не сжимала твоя рука.
Никто и не думал, что вместе с Ириной
Группу покинут необратимо
Анастасиади и Дроник[5]. Активы
От «Деда» ушли колобком.
А «Электроклуб» 90-го, летом,
Уже без ушедших отпел все куплеты,
Тихо распался и канул в Лету,
Уплыв далеко-далеко.
Вот, наконец, она стала свободной,
Чтоб жить и работать, как сердцу угодно.
Не выбирая, что модно – не модно,
Лишь искренность в каждой песне.
И если уж к слову… Заглянем вперед.
Она до сих пор так живет и поет.
И зритель ей верит, и любит, и ждет,
Смеется, и плачет вместе.
Все вроде бы просто, но хрупкие плечи
Груз дел бесконечных мог покалечить.
Их поделили, и ей стало легче
Встречать штормовую волну.
А дело все в том, что с ней были друзья.
Ее коллектив как большая семья.
Где все на доверии и без вранья,
Удачи и промахи – поровну.
В то время продюсерскими делами
Сама занималась. Потом поняла и
Взяла себе в помощь директорами
Сандлера
Звукорежиссер Лазарь Анастасиади и барабанщик Александр Дроник, уйдя из «Электроклуба», продолжили работу с Ириной Аллегровой.
