проход на две третьи. После я навалился на нее плечом и вдавил в поем. Открылся новый коридор.
Далее я обошел весь научный центр. Как ни странно, оборудования и компьютеры из него были вывезены еще до побоища, а тут и там были немногочисленные тела с пулевыми ранениями. Ни одного задранного насмерть человека. Это вводило в ступор, поскольку всего за пятью сантиметрами переборки от них было побоище. Однако, все они были все так же заморожены долгие годы назад, ведь в то же время и перестали работать генераторы. Однако, мне удалось найти остатки командного центра комплекса. Несколько тел в креслах, пара компьютеров, из которых я вытащил блоки памяти. Так же покопался в журналах, но забросил это, поняв, что время их не сохранило.
Еще в коридорах меня оставила настороженность, поскольку я понял, что тут уже давно никого и ничего не осталось. Но информация могла бы пригодиться мне, как никогда. Покинув командный центр, я прошелся до генераторной – старая машинерия была остановлена, а после и вовсе на половину разобрана. А вот в медотсеке нашлись тела на кушетках. У каждого из них было перерезано горло, а в кабинете был некто в уже посеревших одеждах. Он пустил себе пулю в висок. Бывший медперсонал.
Добраться мне не удалось всего до одной комнаты. Точнее, когда я подошел к заблокированной створке, что была заварена отсюда, там что-то зашумело. Напрягшись, подпрыгнув от неожиданности, я направил на створку оружие. Шуршание повторилось, после в створку что-то глухо ударилось.
Набравшись решительности, я отошел от стали и нашел стальной прут, с которым вернулся и, поддев крышку отверстия, вогнал прут в него, чтобы, если даже сварка подведет, он задержал то, что внутри. Проверять, кто там шевелится спустя столько времени запустения, никакого желания не было.
В еще одной комнате, очевидно, в личной комнате кого-то из руководства, я нашел еще одно тело. Он скончался от холода, лежа на кровати с пистолетом в руке. У входя стояла винтовка. На столике, помимо старой бумаги, стоял и личный планшет. Я взял его целиком, бросив в рюкзак, оставив тело нетронутым, лишь раз заглянув в рыжие тусклые глаза. На руке красовалась рваная рана, что не была забинтована.
Обратный путь занял меньше времени, только гулкий стук в закрытую створку подгонял меня, заставляя вздрагивать и поглядывать назад. Так же, к нему добавился скрежет, что раздавался даже у входа в комплекс. Пустые помещения быстро доносили звуки до каждого закутка комплекса. Это заставило меня побыстрее выбраться наружу и направиться в обратном пути, прожав клавишу направления на геолокацию, что я отмечал перед тем, как выйти.
Дорога оказалась успокаивающей. Вой ветра, пустота и одиночество позволяло избавиться от тревожности и кучи очень плохих мыслей, пока я бродил по следам побоища. Все время, что я был там, было ощущение, что из льда сейчас что-нибудь вырвется и нападет, а после та тварь в закрытой комнате. Все это тревожило, но не теперь.
Вновь сорок восемь часов перехода, даже
