являться сам царь израильский. Весь план архитектуры не был известен строительным мастерам, они их связывали с группами из специалистов каждых отделений. Всем планом храма владел его создатель, Хирам Абиф, личный архитектор Соломона, так знали его в обществе. Это на вид сорока лет мужчина, гладко выбритый, с еврейско-латинским профилем. Вьющиеся короткие волосы он часто скрывал под капюшоном легкой накидки. Зачем он это делал, никто не знал.
Шел месяц нисан. Народ еврейский готовился к празднику Песаху – дню вывода евреев из Египта. В этот день на главной площади Иерусалима люди, кто желал, исполняли гимн «Насере юмзес» – необидную поучительную песню, но высмеивающую царей Египта и независимость еврейского народа.
Гассан жил на стройке. Зачастую по вечерам слышал он, как рабочие распевали эту песню при свете факелов и пения ночных птиц. Едва слышимые голоса поющих в хижинах из прутьев и веток несли в песне что-то спокойное. Гассан, не имея корней к этому этносу, немного жалел, что его вероучение не даёт присоединиться к ним, однако запрета тому не было никому. Все же что-то внутри него запрещало ему это делать.
В утро шестого нисана на предстоящий день итуитивно предвещал, что должно нечто произойти. Проснувшись с коллегами в хижине – их было пять человек, сходив по своим нуждам, ополоснув лицо из свеженаполненного водой кувшина – их всегда заполняли к утру с позднего вечера и складывали рядом с собранными из веток и лапника лачуг для рабочих, вдруг Гассан услышал человеческие крики и тут же стал искать их источник, но долго делать это ему не пришлось – огромная тень накрыла ту часть площадки, где был Гассан. Он поднял голову. Ему пришлось забыть о своих делах и про работу и увидеть нечто похожее на птицу, от которой исходил гул.
– Стальная птица! – кто-то кричал.
– Это птица Рок! – поддерживали его другие.
– Нет, это филистимский сокол! – предложили другие.
– О да! Он может извергнуть пламя!.. – Опасались чудовища обыватели.
Гассан обратил внимание на одного кричащего из рабочих. Он точно знал, что на его родине таких птиц нет.
Под конец рабочего дня он решил обратиться по этому гиганту – к Хирам Абифу, узнать его мнение. А пока он, собравшись с мыслями, отправился к месту своей работы. Вместе с другими из отделения стал носить воду, чтобы замешивать приспособленной рукоятью в большом корыте смесь. Это механизм, где три человека крутя рычаг, шагая по кругу, приводя в работу другой привод, который, в свою очередь, приготовлял нужный раствор.
По плану еще двадцать суток – и стены храма были бы готовы. Носители камней по краю здания по выложенным строительным лесам нередко уставали, и им требовалось подкрепление. Гассан за дополнительную плату соглашался и на эту работу. Полностью выматываясь к вечеру, он ложился на лежанку из сена, и наступавший сон сразу его вырубал. Подработка началась сразу после случая, когда один из камненосов случайно выронил камень.
