взамен только одну функцию – чистую торговлю по магазинному образцу. Впрочем, возможно, я ошибаюсь. Может быть, кое-где и сохранились «реликтовые островки» былого базара, однако это уже все равно не то. Мне бы очень хотелось, чтобы по истечение небольшого времени, я мог воскликнуть: «О, как я был неправ!»
Восточный гостинец
Дыня сорта «Калля-бўри». Фото автора
– Поехали, неудобно, в самом деле… Нас и так уже заждались! – стал я уговаривать брата, который с очередным рейсом приехал в Ленинград.
До этого ему не раз доводилось бывать в городе на Неве, но с тёщей моей увидеться не удавалось. Теперь же, такой случай представился, а потому он заметно волновался.
– Хорошо, только погоди… – решился он и, подойдя к таксисту, попросил его подогнать машину к фуре.
– Что ты ещё собираешься сделать?! – состроил я ужасное лицо, хотя прекрасно догадывался, что этого все равно не избежать.
– А как ты хотел? – возразил в свою очередь брат. – С пустыми руками в гости? Я ещё не совсем отмороженный и без восточных гостинцев не пойду.
Тем временем, таксист открыл багажник, и через минуту тот стал заполняться большими жёлтыми дынями.
– Хватит, ну хватит уже! – безнадёжно пытался я остановить процесс.
Брат не слушал. Наконец, когда всё пространство багажника было заполнено, он удовлетворительно крякнул и сел в машину.
Елизавета Петровна встретила нас с лёгким упрёком:
– Что же вы так долго: картошка успела остыть!
Однако, увидев, как по длинному коридору нескончаемой вереницей покатились дыни, всплеснула руками:
– Господи, Боже мой! Куда их столько?!
Вскоре вся квартира наполнилась тонкими благоуханиями бахчи. Естественно, на десерт, после ужина была подана сочная ароматная дыня. Тёща нахваливала узбекские дыни, а брат всё никак не мог оторваться от варенья из крыжовника, попутно пробуя и свежую протёртую «смороду», и джем из черники, и желе из морошки.
Стали сравнивать, что лучше – бахчевые культуры Средней Азии или лесные дары северо-запада России. Потом – как жилось раньше, и как теперь. Постепенно речь зашла о войне.
– Как?! – оживился брат – Вы пережили блокаду?!
Он никогда не верил официальной прессе, радио и телевидению, предпочитая живых свидетелей, чтобы таким образом выявить для себя настоящую правду. И сейчас такой живой свидетель, и непосредственный очевидец сидел как раз напротив него. Он с жадностью ловил каждое слово.
– Скажите, Елизавета Петровна, а правда, что голод был такой, что… – Ганижан попытался выразить свою мысль по деликатней, а потому тщательно подбирал слова.
– Ой, Ганижан, всяко бывало: и людей ели – помогла ему
