Позвонить родителям? Позвонить Джуду?
– Нет, я просто хочу домой.
Она прикусывает нижнюю губу:
– Я так испугалась, Прю. Ты действительно потеряла сознание.
– Всего на секунду, да?
– Да, но…
Я накрываю ее руку ладонью и торжественно заявляю:
– Я в порядке. Честно.
Выражение ее лица смягчается. После короткой паузы она кивает. Я вздыхаю и отворачиваюсь к окну. Мы проезжаем мимо кафе и бутиков, таких родных и знакомых, как моя собственная спальня. Я и не думала, что уже так поздно. Солнце только что опустилось за горизонт, и Мейн-стрит освещена, как съемочная площадка. Пальмы оплетены гирляндами белых фонариков; торгово-развлекательные комплексы пастельных оттенков светятся под старомодными уличными фонарями. Еще неделя – и наш городок наводнят отдыхающие, привезут с собой ночную жизнь. Ну, а пока улица выглядит пустынной и заброшенной.
Мы сворачиваем с Мейн-стрит в сторону пригорода. Первая пара кварталов занята частными особняками – летними домами тех, кто может себе позволить недвижимость рядом с пляжем. Но вскоре они сменяются другой застройкой – смесью миссионерского и французского колониального стилей. Черепичные крыши, оштукатуренные стены, ярко раскрашенные ставни, вазоны с петуниями и геранью.
– Ты только не злись, – говорит Ари, и я тут же ощетиниваюсь, предчувствуя повод для раздражения, – но мне показалось, что Квинт – неплохой парень.
Я расслабляюсь, понимая, что неосознанно готовилась услышать что-то оскорбительное. Но Ари слишком мила, чтобы кого-то критиковать. Даже Квинта Эриксона. Я фыркаю:
– Все находят Квинта милым, пока им не доведется поработать с ним в паре. – Я выдерживаю паузу, размышляя. – Не то чтобы я считала его плохим парнем. Он не дурак, не хулиган и не отморозок. Просто он такой… такой…
Мне никак не удается подобрать нужного слова.
– Славный?
Я бросаю на нее ледяной взгляд:
– Ты могла бы найти кого-то получше.
Она смеется:
– Меня он не интересует.
В ее тоне угадывается какая-то недосказанность. Ее он не интересует, но…
Слова повисают в воздухе между нами. Она что, намекает на мой интерес?
О, ужас!
Я крепко обхватываю себя руками.
– Я хотела сказать, что он никчемный. И к тому же эгоист. Вечно опаздывает на занятия, как будто то, чем он занимается, куда важнее того, что делаем мы. Как будто его время более ценно, и ему позволительно вваливаться в класс в самый разгар урока, отвлекая мистера Чавеса, заставляя всех нас ждать, пока он займет место, да еще и отпустит какую-нибудь глупую шутку по этому поводу, вроде… – Я понижаю голос, копируя его интонации. – О, черт, эти пробки Фортуны, жесть! Когда все мы знаем, что в Фортуна-Бич не бывает никаких пробок.
– Короче,
