больно, Молли.
Та в слезах кивнула.
– Я знаю, это трудно, но ему сейчас нужно, чтобы ты проявила мужество и поступила правильно.
– Я знаю, – хрипло проговорила Молли. – Но Джеб…
– Джеб все поймет.
Дрожа, Молли обняла мою мать, запачкав ей платье.
– Он лучше сделает это сам. Он должен сам. Он никогда меня не простит, если…
Мама обернулась, всматриваясь в толпу ясными голубыми глазами. Она встретилась со мной взглядом и продолжала искать человека, которого среди нас не было.
– Так где же он? Его уже отправили к доктору Эмброузу? И где его спутники?
Маттиас сглотнул:
– Больше никто не вернулся. Этот несчастный конь выбежал на дорогу, закатив глаза. Никогда такого не видел… Но Джеба с ним не было.
Я бросила взгляд на кромку деревьев, как будто обоз в полном составе мог в любую секунду вылететь из леса, спасаясь от того, что ранило павшего жеребца. Но сосны нависали над Эмити-Фолз, словно часовые, высокие и неподвижные.
Молли, сотрясаясь от сильной дрожи, упала на землю и уткнулась лицом в чепрак, заглушая свои крики. Они вырывались из глубины ее груди, острые и царапающие, как терновые шипы, раздирающие все подряд.
– Джеб никогда бы не бросил коня. Только если он… – Ее слова оборвались, утонув в рыданиях.
Мама опустилась на колени рядом с Молли, нашептывая что-то совсем тихо, так что мы ничего не слышали. В конце концов она помогла несчастной женщине подняться, и они медленно взошли на крыльцо магазина. Прежде чем скрыться за порогом, мама обернулась и решительно кивнула Маттиасу:
– Давай.
Кровавое дело свершилось раньше, чем мы успели отвернуться. На тушу набросили кусок парусины, чтобы нам больше не пришлось смотреть на бедное животное. Но я не могла отвести взгляд от четырех красных полос, расползающихся по ткани, даже когда Сэмюэль возник рядом со мной, словно недостающая половинка комплекта. Наше сходство не было полным, но золотистые волосы и выразительные серые глаза сразу выдавали наше родство.
– Что же случилось с обозом? – прошептала я.
Внутри все сжималось и переворачивалось. Если в лесу водилось нечто, способное завалить такую большую лошадь, я боялась представить, что оно может сделать с человеком. Сэмюэль поправил соломенную шляпу, окидывая взглядом лес.
– Я не знаю.
– Все остальные… Как ты думаешь, они…
– Не знаю, Эллери, – отрезал брат.
– Где ты пропадал все утро?
– Я… Я был на берегу, мы услышали крики. Когда я добежал сюда, Самсон уже… – Он указал на парусину. – С такой раной и сломанной ногой… Но, как и говорил Маттиас, больше никого не было… Только он.
– «Мы» – это кто?
Он отвел взгляд от деревьев и что-то невнятно пробурчал.
– Ты сказал: «Мы услышали крики». Кто это «мы»?
Прежде
