в беседу, но Рику хотелось спросить о большем. Странное влечение на стыке незаданных вопросов.
– Собираешься оставаться при Центре, пока не предложат работу? Или попытаешься получить трудовую визу на верхние уровни?
– Да мне и внизу хорошо, – отстраненно пробормотала она.
– В своем ли ты уме? – шутливо вопросил он.
– О да, – с необычной серьезностью отреагировала Рика.
– Что за неприязнь к верхним? – заметил Миккель.
Ее взгляд на секунду загорелся, точно кто-то поднес спичку к ее тайне.
– Кто их здесь любит?
Вопрос был в точку. Не только их группа. Миккель смотрел на другие команды и понимал, что это за контингент. Бездомные, должники, сироты на государственном попечении, инвалиды. Они тот же мусор, только их нельзя просто так утилизовать, как большую свалку. Невольно он покосился на Веруку – единственную, кто был с верхних среди всех работников. Она что-то с жаром объясняла Ши-Вэю, но за день ее взор подернулся скулящим отчаянием, словно не это она ожидала увидеть.
– Нравится изучать людей? – вкрадчиво спросила Рика, подмечая все его взгляды.
– Хобби у меня такое. Изучать что бы то ни было, – ровно ответил он.
– Держу пари, Верука отработает свое наказание и больше носа ниже дома не сунет, – откровенно заявила странноватая собеседница. – Ее сломает чужое несчастье, которого вокруг слишком много. На горе смотреть невозможно. Если пытаться сопереживать всему, лопнет сердце. Если игнорировать – перестаешь чувствовать все остальное тоже.
– Хороший вывод.
Миккель по привычке вглядывался и в ее лицо. Черты постоянно менялись и ускользали. Можно ли назвать Рику приятной? И да, и нет. В какой-то момент ее облик вдруг неуловимо перетекал во что-то другое. Только взгляд оставался по-прежнему настороженным, и в его глубине горело темное пламя. Оно жалило.
– Что ты там видел за пределами башни, а, солдат? – спросила Рика.
С отзвуком ее слов вспомнился расходящийся над головой небосклон. Одна половина – лиловая, другая – золотая. За дымкой облаков полыхает солнце. Вокруг пустыня с почти стершимися остатками зданий.
– Там ничего нет, – честно ответил он, слегка склоняясь к ней, чтобы его было лучше слышно в нарастающем гомоне. – Но есть ощущение… – Миккель замялся, не зная, как сформулировать. – Чувство… пространства. Ты понимаешь, что мир уходит не вглубь, а вширь.
– Видел ли ты других людей? – почти невесомо коснулся его уха следующий вопрос. – Другие башни, быть может?
– Нет, – отрывисто качнул он головой. – Земля пуста. Это данные со спутника. Люди есть только под землей и на Вавилоне. Тех, что внизу, я видел. Они бродят в туннелях под нами, вечно роют что-то… Ищут вход на Вавилон. Как правило… одиночки, сбежавшие от своих кланов, выживающие благодаря удаче.
В лице Рики появилась странная мечтательность. Миккель точно сказку ей рассказал, хоть выходила та хуже некуда. Но показалось, что сейчас они больше не со всеми, а застыли на
