за стол и начал обдумывать план действий на сегодня.
– Отправлю-ка я оперативников с участковым еще раз обойти соседей по даче, возможно кто-то видел таинственную гостью профессора Смольского. Озадачу Петюню Храпова пусть покопается в его телефоне, компьютере и т.д. А Капитана Лапицкого, как мужчину молодого и симпатичного, брошу на амбразуру. Поручу ему пообщаться со студентками, которые имели связь с убитым. Ему, очевидно, мало не покажется. Там работы на год хватит, возможно придется выделить кого-то ему в помощь.
А я сейчас позвоню экспертам, а потом отправлюсь опять на кафедру, – поведал Юрий вслух о своих планах и сделал большой глоток кофе.
Эксперты ничего интересного не сообщили:
– Станислав Смольский был в очень хорошей физической форме, заболеваний хронических не имел, алкоголем не злоупотреблял, – отрапортовал четкий высокий женский голос в трубке.
– Погиб от черепно-мозговой травмы, не совместимой с жизнью. Удар был один, но сильный, орудие убийства-тяжелый бронзовый подсвечник. Жертва и убийца стояли лицом к лицу, на расстоянии вытянутой руки. Таким образом, преступник мог быть как мужчиной, так и высокой женщиной, его рост, ориентировочно, метр семьдесят – восемьдесят сантиметров. Больше никакой информации извлечь не удалось, – повисла пауза и женский голос продолжил.
– На кофейной чашке отчетливый отпечаток пальца, а на ручке двери их несколько, оставлены тремя разными людьми. Один из отпечатков принадлежал вдове убитого профессора. А остальные отпечатки и потожировые следы сравнить пока не с чем, вот найдете подозреваемых – милости просим, сразу выдадим Вам экспертное заключение.
– Вы меня огорчаете. Как можно работать с такой скудной информацией? – озабоченно спросил Поляковский.
– Чем могли, Юрий, чем могли, – ответила судмедэксперт Валюшкина.
– Если найдете еще какие-нибудь улики, будем рады помочь, – обнадежила она и повесила трубку.
Поляковский допил кофе и отправился в университет на кафедру иностранных языков, решил побеседовать с лаборанткой. Вчера он ее не успел опросить.
– Должность у нее не слишком завидная, зарплата небольшая и, возможно, она будет более откровенной, чем остальные сотрудники кафедры. Тем более, что Крапивина работает более двадцати лет в университете и наверняка знает все тайны коллег, ну, по крайней мере многие, – рассуждал Юрий.
Лаборантку он нашел не сразу, пришлось минут двадцать ходить из кабинета в кабинет. Преподаватели и студенты в один голос сообщали:
– Только что видели ее то в одном месте, то в другом. Прямо Фигаро тут, Фигаро-там…
Лаборант Крапивина, явно, была самым востребованным сотрудником кафедры, она это осознавала и старалась все успеть. Алла Николаевна раздавала методички, переводила группы из одного кабинета в другой, разыскивала преподавателя, запамятовавшего о том, что у него в расписании сейчас практическое занятие, готовила аудитории
