осуществить всё, и у-ва-у стоит только попросить о чём-то, например – о возможности космических перелётов, и через какое-то время, это реализуется.
– Непонятно… – Выдала свой комментарий Лето.
– Мне тоже непонятно. Тогда, над Сирионом, с орбитального уровня, я видел признаки развитой цивилизации – очень много воздушных объектов, искусственное освещение на огромнейших площадях, корабли амфибии, стартующие из глубины…
– А может, ты всё же ошибся? Люди, вот, например, обжили всю Солнечную, и везде похожие условия, а здесь две планеты совершенно разные, здесь же – никакого устройства. Как с этим быть?
– А то, что когда нам разрешили посадку, и через два дня, из ниоткуда, источник с пресной водой появился там, где раньше не было, это разве не устройство? Знаешь, мы с Андромедой, провели целый месяц в Африке, ещё до женитьбы. Я ведь, когда построил Персея-и-Андромеду, то долго её тестировал, в частности, как на связь, так и на её независимость от корабля и, просто репетиция медового месяца получилась… – Улыбнулся Борис:
– Мне так понравилось, что я решил ещё раз повторить, но чтобы уже – официально…
– А дальше? – Лето выдернула его из воспоминаний,
– Это я к тому, что почти половина Африки – дикие, почти первозданные территории, а это намного больше, чем все ваши венерианские площади вместе взятые, включая и терры. Самый минимум технологичности. Здесь же, какие-то знания точно применены, просто мы – не выясняли, а логика есть – целая планета каникул!
– А второй медовый месяц, где провели?
– Второй – в Альпах! Там тоже кроме туристов мало кто живёт, красота невероятная – на сотни километров – горы, луга и небо! Зато и въезд в альпийский заповедник – почти, как месяц в Александрии, в денежном эквиваленте… Понимаешь, о чём я?
Так этот разговор ничем, и не закончился. Спустя какое-то время, Лето заносила в планшет ещё одну китовую песню. Просыпалась рано утром, и нате вам – слова уже сидят в голове. Накануне, весь день с китами прошёл, и всё в ней отзывалось на такие вот непонятные: слова – не слова, ритмы – не ритмы, но всё целиком, рождало нечто, совершенно неподдающееся обычному пониманию… «Может, и боги» – говорила она про себя: почему всё меняется, стоит ей услышать их голоса – какие-то космические, какие-то совершенно нездешние – как будто бы они здесь, но только отчасти, и в это же время – продолжают свой путь через все времена, сквозь иные системы и скопления бесчисленных, незнакомых никому звёзд, а своей странной песней, они звали за собой, и её… Что позволяло ей понимать их на следующий день? Что позволяло отыскивать, или, пусть даже – выдумывать этот смысл?
Кто ты? Кто ты?
Вспомни! Вспомни!
С дождём, с росой
Прошёл – пришёл
С громом небес,
С дрожью звезды –
В
