от ребенка! Она сама не захотела! Оставьте вы меня в покое, наконец!
Дружинин захохотал
– Вот, смотри! – сказал он Ане, – Вот какой у тебя жених!
– Прекратите! – крикнула Аня сквозь слезы, – Хватит! Вы оба хотите избавиться от меня, лучше мне умереть!
Внезапно она вскрикнула, положила руку на живот и испуганно посмотрела на меня. Мы молчали.
– У вас есть врач? – уже тихо спросила она.
Мэтт кинулся к телефону, звонить, а я бросилась к ней. Я оставила стойку и помогла Ане подняться в номер. Ее родные остались внизу.
– Не уходите, не бросайте меня, мне страшно! – попросила она. – Подержите меня за руку.
Я села рядом и взяла ее за руку.
Раздался звонок телефона. Это был Матвей.
– Врач уехал. Денис поехал в город за другим. Будут не раньше, чем через три часа. Держись, брат.
– Хорошо, – ответила я.
– Что он сказал? – спросила Аня, когда я повесила трубку.
– Что скоро будет врач. Не волнуйтесь. Все будет хорошо.
– Я хочу умереть.
– Это неправильно. Вы молодая. Вы будете жить. Не бойтесь.
Потом приехал врач. В пансионате царил переполох, и надо заметить, что Павлик и родители Ани немало ему способствовали.
– Я прошу, позовите полицию, – просила жена Дружинина. – Пусть они заберут этого ребенка и доставят в приют.
– Она права, – поддакивал Павлик.
Мэтт взглянул на меня.
– Рано, – сказала я. – Ребенок еще не родился.
– Лучше забрать его сразу, пока она не привыкла к нему, – возразила мать. – Делайте, как я говорю, вы всего лишь портье!
Мэтт позвонил в полицию.
На лице Павлика появилась надежда на освобождение. Дружинин молча пил в углу коньяк.
Кажется, я была единственной, кого волновало здоровье бедняжки Ани. После приехали сотрудники полиции. Они были удивлены, узнав, в чем дело, но понимали, что ребенку не место в пансионате.
Еще через несколько часов появился врач. Он держал на руках маленький сверток, который тихонько попискивал. Я почувствовала, что начинаю улыбаться.
– Как она? – спросила я.
– В порядке, – ответил врач. – Родился мальчик.
– Отлично, – заметил Павлик. – Видите, все закончилось благополучно. Доктор, отдайте его офицерам. Мать отказывается от него. Отец тоже отказывается. Я готов подписать бумаги, – быстро добавил он.
Мне вдруг стало жаль, что я нахожусь здесь, среди этих людей, в сравнении с ними лысый с его запонками показался мне добрым гением.
Врач спустился со ступенек и подошел к полицейскому, передавая ребенка.
– Может, оставим его, сделаем сыном пансионата? – хотела крикнуть я.
Полицейский взял ребенка на руки.
– Мальчик говорите? –
