Она упускает что-то важное. Почему Гека допрашивали четыре часа? Обычно допрос длится от получаса до двух. Разговор с Чарли завершился примерно на сорок пятой минуте. Их с Геком участие в сегодняшних событиях сводилось к менее чем десяти минутам. Почему Дилия Уофорд привела ФБР, чтобы поиграть с Геком в хорошего и плохого полицейского? Вряд ли он будет выступать против стороны, выставившей его свидетелем. Он был ранен в руку. Но он сказал, что допрашивали его до того, как он ездил в больницу. Дилия Уофорд не из тех копов, что нарушают процедуру. А ФБР уж точно не будет просто так сопли жевать.
Так почему они удерживали своего важнейшего свидетеля в полицейском участке четыре часа? Так со свидетелями не обращаются. Так обращаются с подозреваемым, который отказывается сотрудничать.
– Так, я вернулся, – сказал Гек. – Келли – она – как это сейчас называют? Учащийся с образовательными трудностями? С интеллектуальными особенностями? Она учится по самой простой программе. Не понимает никаких теорий.
– По закону это называется «ограниченная дееспособность», то есть можно было бы сказать, что она не способна прийти в соответствующее умственное состояние для совершения преступления, но доказать это будет очень сложно, – объяснила Чарли. – У государственной системы образования и государственной системы расследования убийств очень разные цели. Одна пытается ей помочь, а другая пытается ее убить.
Он молчал, и слышно было, как он дышит.
– Те два агента, Уофорд и Эвери, говорили с тобой четыре часа подряд или был какой-то перерыв? – уточнила Чарли.
– Что? – Его удивил этот вопрос. – Да, кто-то из них все время был в комнате. И иногда твой муж. И этот мужик, как его зовут? В таком блестящем костюме?
– Кен Коин. Это окружной прокурор. – Чарли решила сменить тактику. – Келли дразнили в школе?
– У меня в классе нет, – ответил он и добавил: – А за пределами школы, в соцсетях – это уже не в нашей власти.
– То есть ее травили?
– Она была не такая, как все, и когда ты ребенок, это всегда плохо.
– Ты был у Келли учителем. Почему ты не знал, что она осталась на второй год?
– У меня каждый год больше ста двадцати учеников. Я не смотрю их личные дела без особой причины.
– А отставание – это не причина?
– Многие мои дети отстают. Она была крепкой троечницей. Никаких особых проблем с ней не было.
До Чарли донеслось легкое постукивание ручкой по краю стола. Гек продолжил:
– Послушай, Келли – хорошая девочка. Не умная, но добрая. Она идет туда, куда ее ведут. Она не делает ничего подобного. На нее это совсем не похоже.
– Вы были с ней близки?
– То есть что ты имеешь…
– Трах. Ебля. Ты знаешь, что я имею в виду.
– Конечно нет, – в его голосе слышалось отвращение. – Она же ребенок, моя ученица. Боже мой.
– Занималась ли она сексом с кем-то другим?
– Нет, я бы сообщил о таком.
– Мистер
