насолили какому-то серьезному противнику.
– А что такого в этой картинке?
– В картинке – ничего. Судя по стилю и фрагменту статьи на обороте, это что-то аналитическое. Бумага и качество печати говорят в пользу «АИФа». Информации в этом ноль. А вот то, что ее вложили в конверт, указывает, что писал вам профессионал.
– То есть?
– Тот, кто писал это письмо, хотел создать определенный образ. Вырезанная из газеты репродукция «кровавой» картины в этот образ превосходно вписывается. Такую деталь мог предусмотреть только очень умный человек.
– Еще что-то расскажете?
– Очень мало. Вырезали уверенной рукой, большими ножницами. Скорее всего, это делал тот же, кто писал письмо. Вот и все.
– М-да.
– А почему вы решили обратиться именно ко мне? – Про милицию я и спрашивать не стала.
– Ну как… Получил я, значит, эту ерунду. Ну, посмеялся – мало ли дураков. У меня в особняке все время трое-четверо пацанов тусуются, Анька из дома почти не выходит – тяжело ей, да и по магазинам она одна не ездит. Так что бояться вроде нечего. А вечером были в сауне с этим барыгой…
– С каким барыгой?
– Ну, с Семаго Аркадием. Вот. Ну, я по пьянке ему и рассказал, как хохму. А он говорит, что с ним что-то похожее вроде было, и посоветовал обратиться к вам. Я сначала не хотел, но сегодня утром нашел дома вот это…
Гарик вновь полез в карман и извлек сложенный вдвое маленький листок кремовой бумаги. На нем было только одно слово, написанное уже знакомым почерком – угловатые печатные буквы разной величины, выписанные рукой чертежника.
Это слово было – «завтра».
– Вот после этого я и связался с Семаго, а он обещал позвонить тебе.
– Страница из календаря, как я понимаю?
– Ну. Из ежедневника в моем кабинете.
– Это меняет дело, все серьезней, чем я думала. Число сегодняшнее.
– В том-то и дело. Не могу понять, откуда это там взялось. Мой кабинет на втором этаже, везде решетки, опять же бойцы внизу.
– Но кто-то же проник в ваш кабинет? – Я не стала говорить Гарику, что очень понимаю чувства человека, который вдруг обнаруживает, что у него побывали незваные гости.
– Вот это меня и напрягает. Из своих никто не мог, просто незачем. Хотя х… черт его знает, кому сейчас можно доверять. Это, кстати, другая причина нашей встречи – лучше перестраховаться. Так?
– Совершенно верно. А много постороннего народа бывает в доме?
– Вот этим я как раз сейчас и занимаюсь. Приходил на той неделе водопроводчик – я краны в ванной менял, потом еще этот антеннщик мне тарелку ставил. Еще баба одна – она каждый день приходит убираться и готовить. Ну и еще там… Сейчас их всех проверяют.
– А как насчет «жучков»?
– Уже проверил, сразу же, как эту записку обнаружил. Все чисто.
– А в кабинет кто-то из чужих в последнее время заходил?
&nb
