фонда «Династия»”, издательское направление фонда “Московское время” и премию в области русскоязычной научно-популярной литературы “Просветитель”.
Подробную информацию о “Книжных проектах Дмитрия Зимина” вы найдете на сайте ziminbookprojects.ru
Предисловие
Мне выпала честь написать вступление к этой книге, и я очень рад, что могу это сделать. Перевод книги Стурмарка на английский язык, чем я охотно занимался несколько лет, тоже был для меня большим удовольствием и большой честью.
Я ничего не знал о Кристере Стурмарке, пока в начале 2016 года не получил от него имейл, в котором он приглашал меня принять участие в небольшом симпозиуме в Стокгольме на тему “Границы знания”. Кристер упомянул, что там, вероятно, будут несколько человек, с которыми я знаком или о которых слышал, так что приглашение заинтересовало меня. Кроме того, когда-то давно мне довелось пожить в Стокгольме, и город мне очень понравился. Это было искушение, сопротивляться которому я не мог. Следует добавить, что письмо неизвестного мне джентльмена было написано очень живо и дружелюбно, и это тоже помогло склонить чашу весов на сторону поездки.
Только что я сказал, что до этого ничего не знал о Кристере – в тот момент я был в этом уверен. Но, приехав в Стокгольм, я выяснил, что это совсем не так. Кристер показал мне письмо восторженного поклонника (настоящее бумажное письмо, отправленное по почте), которое он написал мне подростком, начинающим рок-музыкантом, еще в 1980-х, и мой ответ ему, и его ответ на мой ответ, и мой второй ответ ему… Я об этом совершенно забыл. Очевидно, теперь моя первая реакция на стиль его письма была такой же, как и много лет назад. И в 2016 году Кристер оставался по-мальчишески живым и увлеченным.
Симпозиум в Стокгольме был очень интересным. Особую радость мне доставило знакомство с венским математиком и писателем Карлом Зигмундом, с которым впоследствии мы стали большими друзьями. Но благодаря Кристеру я подружился не только с Карлом. Еще одним моим новым другом стал сам Кристер. И вот как это произошло.
В день закрытия симпозиума Кристер пригласил несколько его участников к себе на ужин. Дом Кристера расположен на чудном острове Лидингё, к востоку от Стокгольма, отделенном от города проливом Лилла-Вартан. Я никогда не забуду, как тем вечером Гунилла Бакман, бывшая жена, но по-прежнему большой друг Кристера, спела одну из моих песен, а на пианино ей аккомпанировал математик Андерс Карлквист. Я был тронут почти до слез.
А затем Кристер, который очень удивился, узнав, что я немного говорю по-шведски, подарил мне свою только что вышедшую книгу “Upplysning i det tjugoförsta århundradet” (“Просвещение в XXI веке”). Это был увесистый том, но Кристер, улыбнувшись, сказал: “Не волнуйтесь, шведский здесь достаточно простой. Вы легко ее прочтете”. Должно быть, он имел в виду, что книга написана не на вычурном академическом жаргоне, или на каком-то малоизвестном диалекте шведского, или на старошведском, или на чем-то еще в этом роде. На самом деле это был современный сложный шведский язык. Хотя, к счастью, уловить смысл прочитанного я мог без словаря.
Вначале я вообще не представлял, о чем эта книга, но по пути домой я пролистал ее и был заинтригован. Я понял: эта работа – взгляд автора на то, как в идеале люди должны сосуществовать и ладить друг с другом в конфликтном мире, по сути, гимн толерантности, рассудительности и вере в науку. В каком-то смысле она напоминала мою любимую классическую книгу Мартина Гарднера “Обман и чудачества под видом науки”. Эта книга, когда я подростком прочел ее, изменила мою жизнь.
Дух книги Кристера мне импонировал. Он соответствовал присущему мне с детства ощущению, что жить надо в согласии со своими идеалами, и не покидающей меня вере в науку. Когда же я добрался до дома, мне в голову пришла сумасшедшая мысль: а что, если я переведу эту книгу на английский? Ведь, поступив так, я не только удружу Кристеру, но и окажу услугу себе самому: перевод подтолкнет меня к интенсивным занятиям шведским. Этот язык я полюбил еще в 1966 году, когда полгода жил в Швеции. Более того, если предположить, что книга будет напечатана, можно надеяться, что она будет полезна и англоязычным читателям, которым станет доступна очень ценная система идеальных истин. Это было отличным обоснованием для моей затеи, и я был очень рад, когда Кристер пришел в восторг от такого предложения. Хотя как он мог повести себя иначе? В конце концов, человек, которым он когда-то восхищался, теперь чисто по-дружески предлагает быть его переводчиком! Что еще могло стать для него большим сюрпризом и доставить ему большее удовольствие?
Осенью 2016 года я охотно взялся за дело. В течение нескольких месяцев за день мне удавалось продвинуться на страницу или, может, чуть больше. Все вместе это составило около трети книги. Между тем приближалось время, когда я мог взять годовой отпуск в Университете Индианы. Я планировал провести три месяца в знаменитом Упсальском университете. И мне пришло в голову, что было бы здорово за эти три месяца завершить перевод: от Упсалы до Стокгольма всего около часа езды, так что время от времени мы с Кристером могли
