ийся в ее памяти лик энергичной и сильной девушки, которая едва ли не на каждом повороте храбро бросала вызов жизни. Но как бы ни хотелось Оливии цепляться за былые образы своей давней подруги, которыми она так дорожила, и игнорировать разрушительные признаки губящего ее рака, она сознавала, что, бросив подругу сейчас, она понесет такое раскаяние, которое окажется уже не под силу ее старым плечам.
Прикрыв глаза, Оливия на некоторое время застыла у постели, пока не ощутила рядом на койке слабое шевеление. Подняв веки, она увидела, как на нее глядят не мигая слезящиеся, бледно-голубые глаза.
– Вы приехали. – Голос женщины прозвучал слабо, выдавая напряженное усилие.
Оливия улыбнулась, отказываясь уступать глубокой печали:
– Разумеется.
– А моя девочка тоже здесь?
– Да. Она меня и привезла. С моим зрением мне дальше нашего городка не выехать.
– Как моя дочурка? – спросила та, словно не слыша ее слов.
– Из нее выросла прекрасная женщина.
– Хорошо. – В палате повисло долгое молчание, прерываемое лишь тихим попискиванием монитора. – Спасибо, что заботитесь о ней.
– Ты для меня сделала ведь то же самое, разве не так? Ты позаботилась о моей внучке, когда ей это было так необходимо.
– Как она?
– Недавно произвела на свет второго ребенка.
Оливии вспомнился тот далекий акт безоглядной храбрости, что накрепко связал их полвека назад. Друг для друга они рисковали собой и всей своей жизнью и так много хранили общих секретов.
Редкие брови лежащей на койке женщины сдвинулись, словно бы насупясь.
– Только не уносите свою тайну в могилу, госпожа Оливия. Мы с вами обе знаем, это привяжет вашу душу к земле.
За долгие годы Оливия запрятала в себе столько тайн, что все они давно переплелись воедино. И теперь ей казалось, что стоит потянуть за что-то одно – и наружу вывалится все разом. Признание, возможно, и облегчит ей душу, но, по мнению Оливии, от него будет мало пользы. Ее сокровенный секрет служил определенной цели, и коли уж сохранность этой тайны означала, что ее душа будет навеки привязана к земле, то, значит, так тому и быть.
Глава 1
Вторник, 15 марта 1943 г.
г. Блюстоун, штат Вирджиния Отроги Голубого хребта
Чтобы как следует прятаться, есть три хитрости. Первое: важно дышать как можно легче. Если делать это правильно, то ноздри подрагивают еле-еле и вдох делается мелким, как река Джеймс знойным, засушливым летом. Следующее: толковый кролик сумеет унять свое бешено колотящееся сердечко и не позволит ему гулко барабанить в ребра. У звуков есть неприятная способность отдаваться эхом за пределами тела. А третья хитрость – хоть и далеко не последняя – это держать свой взгляд опущенным. Ни в коем случае нельзя глядеть на того, кто за тобою рыскает. Лиса, возможно, и не увидит кролика – но непременно почувствует его взгляд. Это все равно как похлопать своего преследователя по плечу.
Сэйди Томпсон притаилась, скрючившись за густым переплетением лиан жимолости, что обвивала толстый пень упавшего дуба. Сердце у нее отчаянно билось, с такой силой колотя в грудную клетку, что девушке никак не удавалось отдышаться. Она сейчас совсем была не в форме, и небольшая, всего в милю, пробежка по лесу от брошенного на дороге старого грузовичка неожиданно отняла у Сэйди чуть ли не все силы. Год назад она бы пролетела эту милю, точно лань, – вдвое быстрее и даже не вспотев.
На горы Голубого хребта опустилась ночная тьма, отбрасывая на землю чернильно-черный мрак. Если какой-то слабый лунный свет и просачивался сквозь тяжелые дождевые тучи, он полностью терялся в плотном сплетении древесных крон.
Невдалеке проухала сова. Олень, встревоженный нежеланным появлением человека, бросился бежать в глубину леса.
Почти полное отсутствие видимости вполне устраивало Сэйди. Она привыкла ходить здесь в ночное время и была хорошо знакома со всеми горами и впадинами округа Нельсон. Отец научил Сэйди и ее старших братьев пробираться узкими лесными дорогами, где едва могла протиснуться машина. Может, это было и нелегко, но для тайных самогонщиков, что сильно не в ладах с законом, это были наилучшие маршруты. Папа заставлял их запоминать каждый изгиб, каждую ухабину потайной дороги, ходить старыми индейскими тропами, там и сям пересекавшими склоны гор. Он же показал им и тихие, уединенные пещеры, наиболее подходящие для перегона браги. Сэйди и ее домашние знали все пути и выходы в этой части штата Вирджиния, и здесь они могли бы скрываться вечно. Если бы им это, конечно же, понадобилось.
Сэйди прижалась лицом к прошлогодним прелым листьям и воспользовалась моментом затишья, чтобы перевести дух и унять
