вышла в коридор.
Рыфенка эрлорд опустил на пол, а сам подал мне руку. Я посмотрела на неё с некоторым опасением, после чего подняла взгляд на Анвэйма.
– А если нас увидит кто-то из твоих невест? Не думаешь, что они начнут ревновать?
– Во-первых, я не делаю ничего предосудительного – всего лишь хорошие манеры. Возможно, в твоем мире не принято мужчине и женщине, не связанным брачными узами, ходить под руку, но здесь мальчиков учат этому с детства. Во-вторых, – продолжил он, все-таки забрав мою руку и положив её за сгиб локтя, – ни одна из участниц отбора не имеет права меня ревновать.
Мы медленно направились к выходу. Я держала левую руку на животе, что не укрылось от эрлорда. Казалось, его взгляд становится теплее.
– И в-третьих, – продолжил правитель, – поверь мне, никто не в курсе наших отношений. Да, все знают, что я женюсь на светлой, но пока многие вольны думать, что мы любовники. Хотя они также могут думать, что я тебя берегу для рождения светлого ребенка по каким-то своим неведомым причинам. Это их проблемы.
– Тебя совсем не волнует, что думают о тебе? – спросила я, и Анвэйм бросил на меня насмешливый взгляд. Да-да, ваше совершенство, вам абсолютно наплевать на эмоции других людей, что уж говорить об их мнении относительно вас! – Почему ты не хочешь говорить, зачем тебе на самом деле этот ребенок? Неужели в тебе взыграли отцовские чувства сразу, как увидел беременную Аламинту?
– Нет, – хмыкнул эрлорд, но ответа не последовало. Вместо этого он сменил тему: – Как ты себя чувствуешь? В эмоциональном плане. О твоем физическом здоровье мне докладывают. Никакие сны не мучают? Призраки прошлого?
Кстати, о призраках. Один из них остался во дворце лорда де Шалиса. Интересно, что с ним? И с призраком, и с Великим лордом.
Мы с его светлостью вышли в сад через лестницу с балкона на втором этаже. Я тут же вдохнула свежего воздуха. Будь моя воля, я бы, наверное, даже спала в саду под открытым небом. Авина постоянно проветривала комнаты.
– Анвэйм, – обратилась я к эрлорду, подбирая нужные слова, – лорд де Шалис… он ведь погиб?
– Да, – после некоторой паузы ответил правитель, – его рана была несовместима с жизнью: эфиат пропитан специальным ядом, если он попадает в грудь, то быстро проникает к сердцу, а это означает смерть… Человек проживет еще недолго, но уже никакие целительские заклинания не помогут вытащить его с того света.
– Как печально, – проговорила я. – Пусть он мне и не отец, но мне жаль его. Он пытался меня защитить от светлого, но отвлекся, распространив на меня щит.
– Думаю, он еще не полностью магически восстановился после твоего перемещения. Этот его дар забирает немало магии. По крайней мере, мои информаторы рассказывали о том, что лорд де Шалис последний месяц почти не пользовался магией.
– У тебя были информаторы во дворце Седьмого лорда?
– Не во дворце, – отрицательно качнул головой Анвэйм, – за его пределами. Они расспрашивали слуг, собирали
