style="font-size:15px;"> – Видать, в Литлиривер появилась очень мощная сила, связанная либо с природой, либо с вашими способностями, либо с чем-то похожим на все это вместе взятое. И такое чувствительное дерево, как кедр, почувствовало это. А из-за своей стеснительности, метла на мгновение растерялась и то ли выпустила мой заговор полета, то ли загнала его слишком глубоко. В любом случае Аспен очень повезло, что она смогла приземлиться, а не полетела на землю. Учитывая скорости, которые она развивает в небе, ее падение стоило бы записать в ваши огромные книги, как великое достижение лихачества и пример, как делать не надо.
– Не понимаю, – Шарлотта скрестила руки на груди и нахмурилась. – В Литлиривер была только я в это время. Но мы с тетушкой Аспен часто летали вместе, и ее метла ни разу не возмущалась моему присутствию.
– Значит, грядет что-то, о чем ты еще не знаешь, – пожав плечами, ответил Брумингс. – И, возможно, другим ведьмам тоже это неизвестно. В любом случае, вернуть метлу в строй я смогу. Но потребуется время, – он вернулся к верстаку и потер руки в предвкушении интересной работы. – Думаю, что на следующей неделе можно будет забрать. А пока Лилли придется походить по земле.
– Сегодня Грибной четверг, – тактично уточнила Шарлотта, будто это могло повлиять на скорость работы метловеда.
– Значит, выйдет пораньше и возьмет поменьше, – голос мастера был спокоен и отречен, он уже погрузился в решение интересной и нечастой для него задачки. – Или пусть кто-то из старшего поколения ее прихватит с собой. Знаю, такое у вас не приветствуется, но порой приходится идти против правил. Уж кто-кто, а Лилли не самая ярая их последовательница.
Юная Тиниоак завороженно рассматривала руки Брумингса. Они постепенно смягчались, будто кто-то невидимый за время разговора смазал их жиром, а тот уже впитался и придал особую нежность коже. Вот он провел указательным пальцем по рисунку на наметельнике. Тот едва заметно засветился и тут же затих, отказываясь откликаться на прикосновения мастера.
– Ты еще здесь? – Брумингс бросил на Шарлотту удивленный взгляд, говоривший, что ей больше нечего делать в лавке.
– Да, – растерянно ответила молодая ведьма на риторический вопрос, потом вспомнив что-то, отвязала мешочек с пояса и протянула его мастеру. – Это для усов. Чтоб не седели, не тускнели и не выпадали. Разводить надо с молоком. Три чайных ложки на стакан. Потом втирать, пока весь не закончится.
Наконец-то, юная Тиниоак снова обрела уверенность. И каждое слово возвращало ее к привычному расположению духа (строгость и раздраженность тоже могут располагать). Она строго давала указания, как использовать порошок, будто принимала у себя просителя, а не старалась расплатиться за услугу с талантливым метловедом.
Брумингс удивленно глядел на девушку и постепенно начинал улыбаться все шире и шире. А когда она закончила объяснения, благодарно похлопал ее по плечу (чтобы выдержать подобное, ведьме пришлось приложить немалые усилия):
– Благодарю
