и профессионально. Это мешает правильно ее оценить. – Ланка попыталась без толку расправить складки юбки от своего элегантного летнего льняного костюмчика цвета утренней зари, который она так и не успела снять, вернувшись с работы.
– Профессионально? Я реально смотрю. Реально, Лана!
– Так, по-моему, на сегодня хватит. Да и ночь уже. У тебя натурально истерика. Ну, какая старая дева? Какая престарелая? Да по тебе пол редакции вздыхает, а Федору вообще теперь крышка. Он как узнает, что его лакомый кусочек другому предназначен, прыгнет с многоэтажки вашего издательства. Тебя сколько раз приглашали на Мисс Донбасс?
– Да причем здесь Мисс?! Мисс – это для таких, как жена футболиста Жаркова или Жиркова… Блин: солнце вокруг Луны… Звезда YouTube, мать твою! Лан, я не такая, как родители хотят меня видеть. Я никогда такой не была и не буду. Я отвратительная хозяйка и я ненавижу готовить и мыть посуду. А на девиц, которые, задрав нос, хвастаются своими кулинарными достижениями, смотрю снисходительно. Они по большей части это и делают только, чтобы закадрить очередного мужика. Кухня на меня нагоняет депрессию. Понятие «вкусно готовить» значит, еда, приготовленная не мной. – Ася против воли всхлипывала, несмотря на попытки сдержаться. – И я не могу быть покорной женой – это вообще из области фантастики. И да: у меня истерика! Я уже не знаю, над чем плачу. Я вся растворилась в этом горе и своем невеселом будущем! Я загнана в угол и в голове винегрет!
– Пойдем-ка, родная моя, спать! Утро вечера мудренее, как говорится в бабушкиных сказках, – подруга встала и стала поднимать Анастасию за подмышки, помогая ей опереться на себя. – А это, – Ланка кивнула на их почти не тронутый праздничный ужин, – я сама потом уберу.
Алекс летел по коридору так, что Глеб едва за ним поспевал. На пятки наступала толпа девчонок, от которых последний едва отбивался, собирая из их рук ворох цветов, мягких игрушек и прочей ерунды. Зато такой тыл стараниями друга обеспечил Александру Воронцову практически безболезненный пробег от сцены к гримерной.
– Зарекался с тобой на премьеры ходить. А зачем это вообще устроили? В конце сезона?
– Запри дверь! Сейчас сюда ломиться станут.
Глеб протиснулся в дверной проем с охапкой подарков и ловко повернул задвижку, следом вывалив весь скарб на диван.
– Извращенно-загадочный маркетинговый ход. Сорвать сливок перед летним отпуском. За лето сарафанное радио подогреет интерес и недержание, которое выплеснется громадной прибылью осенью. Вон как растрезвонили, сегодня уже курице упасть некуда. «Только один спектакль в этом сезоне!», – перекривил Алекс надпись на афишах. Он нервничал и никак не мог развязать узел галстука бабочки.
– Слухай, мій любий друже!3 А чи тебе не полагается личный секьюрити? Могли б, и выделить, раз ты у них звезда. Чесслово, такое чувство, шо мы не в театре, а в клубе, де обезумевшая толпа девчат так и жаждет стащить исподнее со своего любимого стриптизера!
Послушай, мой дорогой друг! –
