напротив Проскурина.
Более двух месяцев назад был создан особый отдел контрразведывательных операций, офицеров перекинули из других отделов, а возглавлять новую структурную единицу был поставлен Максим Апполенарьевич Поплевский с присвоением звания комиссар госбезопасности второго ранга. Поплевский, проработавший молодые годы в подразделениях милиции, был человеком простым без привычек лишний раз козырять званиями и правилами служебной координации, за что быстро заслужил уважение сотрудников отдела.
– Разрешите, товарищ комиссар, – поднялся со стула майор.
– Да сиди уж, – процедил сквозь зубы Поплевский, – я все знаю наперед, что ты хочешь сказать. Твое желание понятно и правильно, если судить твоими представлениями, но там, – комиссар показал указательным пальцем вверх, разрабатывают общие стратегические планы, свое понимание нахождению сил и средств, что располагает наше отечество.
– Это значит на мой рапорт снова отказ пришел? – Печально склонил голову Проскурин.
– В отношении вас Константин Ефимович нет других распоряжений кроме службы в этом отделе, – Поплевский говорил громко, а последнюю фразу прокричал, – последует приказ – все будем на передовой.
Что-то в комиссаре закипело, он соскочил со своего места и стал совершать волнообразные движения в кабинете, проходя опять мимо стола, наконец снова сел на выдвинутый стул.
– В рамках основного приказа по контрразведывательному обеспечению на эвакуации объектов, связанных со стратегическим назначением государственной тайны, вчера на объекте 17 капитан Савостьянов и старший лейтенант Двожников получили тяжелое ранение.
– Максим Апполенарьевич, что с ребятами, – изменился в лице Проскурин, – они живы? Я готов срочно выехать на объект.
– Для тебя не секрет, что диверсионные группы немцев уже вовсю действуют в Москве. – Комиссар устало провел ладонью по лицу. – Из одиннадцати сотрудников отдела один убит, четверо раненых, но командование обещало предоставить мне еще людей. – На объект 17 я временно перекинул капитана Земликина, но после диверсии там нам почти нечего делать.
Поплевский вернулся за свой рабочий стол, извлек два конверта и положил их перед собой, майор Проскурин терпеливо дожидался нового распоряжения, а комиссар словно впал в забытье.
– Товарищ комиссар, – негромко обронил Константин Ефимович, – с вами все нормально?
Что? – Максим Апполенарьевич находился где-то далеко со своими мыслями. Это состояние было новым в поведении Поплевского, он потряс головой, поднял голову, увидев стоящего рядом майора, окончательно пришел в себя. – Это новый приказ по объекту 22.
Комиссар схватил верхний конверт, извлек из него документ и зачитал. Согласно приказу, майор Проскурин должен отправиться на объект 22, оказавшимся зданием архивного фонда, где долгие годы накапливались и архивировались документы второго и третьего
