и независимость, были жестоко попраны.
– Интересно, как эти направления между ними распределяются? – спросил он, размышляя вслух. – И кому теперь платить?
Федька молчал.
– Всё равно двоим мы платить не сможем, а если платить этому Сане Шалому – сами с голоду подохнем, не говоря уже о том, что на билеты никогда не наскребём, – вслух рассуждал Моряк.
Посоветовавшись, решили продолжать платить «налог» только Генке Бригадиру.
Где-то через месяц ребята встретили Раю. Её они застали спящей в парке на скамейке. У девочки обнаружился приятный голос и отличный слух. Таким образом, Сенька Моряк обзавёлся партнёром по выступлениям. И, как ни странно, девочка разделяла Сенькино желание уехать к морю.
– Я буфетчицей могу быть или поварихой на судне, – мечтательно сказала она…
Нечаянная встреча и неуместные чувства
Капитан-лейтенант Павел Александрович Броневой два года назад был переведён с Балтийского флота в Севастополь. Подводная лодка, командиром штурманской части которой он был назначен, уже неделю стояла в доке на ремонте после серьёзной аварии на учебных стрельбах. Подводники не особо любили подобные проволочки: их всегда тянуло в море. Но теперь Павел был даже рад паузе: от родителей из Казани поступила весть о серьёзной, как сказала мама, «нехорошей» болезни отца и настоятельная просьба приехать как можно скорей.
– Операцию будут делать! Кто знает, может, больше не увидимся, – кричал отец в трубку, вырвав её из рук матери.
Правда, Александр Павлович, был тот ещё паникёр. Это уже третий такой вызов за последние пять лет. Первый раз, когда Павел служил на Балтике, отца укусил клещ. Сын примчался на зов родителей. Но, как показали исследования, клещ оказался неопасным и никакой угрозы для жизни и здоровья не представлял, а нога у мужчины опухла лишь потому, что кровососа удалили неправильно и в ранку попала грязь.
Полтора года назад, когда Павел служил уже в Севастополе, позвонила встревоженная мама, сообщила, что у отца инфаркт. «Может, ещё застанешь», – со слезами в голосе выразила надежду она. Повезло, что сын и тогда находился на берегу, – экипаж только вернулся из похода. Прилетев в родной город, он узнал, что «инфаркт» оказался банальной межрёберной невралгией. А счастливые родители, обрадованные приездом единственного сына, провожая его, говорили: «Ничего, зато повидались!»
Павел очень надеялся, что и на сей раз будет нечто подобное.
Ехать пришлось поездом, с пересадкой в Москве, – уж так сложились обстоятельства. Но путь до столицы оказался неожиданно приятным, так как прошёл в обществе прелестного мальчугана. У Павла с женой детей не было. Не потому, что в принципе их не могло быть, а по причине боязни супруги оставаться одной с ребёнком, пока муж «болтается в своих морях». Такие отговорки Павел не считал убедительными, но поделать ничего не мог. Не желала Ольга иметь детей, и всё тут! Ему в его тридцать семь лет очень хотелось уже, чтобы кто-то называл его папой. Чтобы маленькие тёплые ручонки обвивались вокруг
