не выдержала, подошла к старику и сказала:
– Ты кого учишь? На себя посмотри! – да так сказала, что как будто и злобы внутренней не пожалела.
– О чем ты, Тамара? – насторожился старик, а та только рукой махнула.
Окружающие подумали, что соседка не в настроении, уж и про парнишку забыли, и про спор их с Тихонычем.
Вечером подошла к Тамаре Людка, соседка по дому, женщина немолодая.
– Тамара, ты почему на Тихоныча взъелась? Сделал, что ли, тебе что-то плохое?
– Ничего он мне не сделал… Только… – Тамара замялась. Хотелось ей всю правду рассказать, да вроде как стеснялась.
– Что только? Говори, – настояла соседка.
– Врет он все. Не был он ни на какой войне, ему десять лет было, какая война? И в Москве он, можно сказать, ни дня не работал нормально, все с шелупонью водился. А нам рассказы выдает не о себе, а о брате своем да другой родне.
– Да что ты?! – изумилась Людка.
– Ты только не говори никому. Я вот, видишь, не удержалась, когда на него утром-то наворчала.
– Что ты, я никому не скажу! – заверила соседка и пошла по своим делам.
Наутро двор было не узнать. Тамара вышла и обомлела, даже внутри похолодело. Поняла она, что случилась беда, только пока не знала, какая.
Пошла поближе к шепчущейся толпе, а там все наперебой пересказывают, как Тихоныч народ вокруг пальца обвел.
– Мы ему и денег, и с братом помогли, и работника наняли, а еды сколько перетаскали, сколько помощи посильной оказали! – судачили все наперебой.
– Слышишь, Тамар, а ты знаешь… – не успела одна из соседок договорить, как Тамара развернулась и ушла.
С Людкой вечером она переговорила, но та отнекивалась, мол, ничего не говорила. Но Тамара Олеговна точно знала, что больше некому.
Устроили соседи старику бойкот. Парнишку больше не занимали работой дворника, а Тихоныч сам ее не делал. Через неделю пришла комиссия и увидела, какая грязь на территории. Попросили старика пост покинуть, будто только и ждали оплошности старика.
Тихоныч теперь всегда один сидел во дворе, никто больше не хотел к нему подходить. Бывало, брата с собой вытащит на улицу, так и кукуют вдвоем, понять не могут, в чем беда, что люди сторониться начали.
– Зря я тогда парнишку этого отругал, наверное, не стоило так его жизни учить.
– Да вот я думаю, что ты тут ни при чем. Похоже, это я лишнего рассказал, – начал Юрий свой рассказ.
– О чем ты, брат? – удивился старик.
– Да была в гостях Тамара, а я возьми и скажи, что все твои истории – выдумки!
– Зачем? Зачем ты это сделал?! – разгневался Тихоныч.
– Да черт за язык дернул. Сам потом пожалел о сказанном.
– Так теперь меня тут и уважать никто не будет.
