Стэном, промокая носовым платком насквозь пропотевшую ленту на соломенной шляпе.
– Стэн, сбегай в киоск, возьми мне лимонада. Вот тебе десять центов. И себе тоже купи.
Стэн вернулся с запотевшими бутылками. Хотли благодарно поднес свою к губам.
– Боже мой, у меня горло болит, как бычья задница, искусанная слепнями.
Стэн неторопливо пил свой лимонад.
– Мистер Хотли?
– Чего тебе?
– А где вы взяли гика? Он один такой? В смысле он такой уродился, что любит откусывать головы курам?
Клем медленно прищурил глаз:
– Знаешь, малец, я тебе вот что скажу: у цирковых лучше ничего не спрашивать. Тогда тебе никто не соврет.
– Ладно. Но как вы нашли вот этого типа? Увидели, как он гоняется за курами, и придумали номер?
Клем сдвинул шляпу на затылок.
– Ты мне нравишься, малец. Очень нравишься. И за это я тебя уважу. Не дам пинка под зад. Доволен?
Стэн усмехнулся, не сводя невозмутимых ярко-голубых глаз с Хотли.
Зазывала понизил голос:
– Ну раз уж мы с тобой друзья, не буду вешать тебе лапшу на уши. Хочешь знать, откуда берутся гики? Так вот, их не находят. Их делают.
Он многозначительно умолк. Стэнтон Карлайл не шевельнулся.
– Хорошо, допустим, их делают. Но как?
Хотли схватил его за рубашку и притянул поближе.
– Слушай, малец, тебе что, схему нарисовать? Короче, всегда найдется кто-нибудь подходящий – не гик, а какой-нибудь горький пьяница. Из тех, что без бутылки ни дня не живут. Ну и говоришь ему: «Есть работенка. Временная. Мы ищем нового гика, а ты пока надевай его костюм и притворяйся что есть сил». Потом объясняешь, что ему дадут бритву. Как поймает курицу, пусть чиркнет лезвием ей по шее и сделает вид, будто пьет кровь. И с крысами то же самое. Лохи все равно ничего не разглядят. – Хотли оглядел площадь, оценивая толпу, а потом снова повернулся к Стэну. – Так вот, он с недельку этим позанимается. Главное, каждый день снабжать его выпивкой и давать отоспаться. Ему все это нравится. Он думает, что попал в рай. Через неделю ты ему и говоришь: «Ну что, мы нашли настоящего гика. Вали отсюда». Он пугается, потому что пьянице всегда страшно лишиться выпивки, и спрашивает: «А в чем дело? Я же стараюсь…» Тогда ты ему: «Плохо стараешься. Какой лохам интерес глазеть на подставного гика? Возвращай костюм и убирайся восвояси». Поворачиваешься и уходишь. А он бежит за тобой, умоляет его оставить. Ну, ты и говоришь: «Ладно, но только на сегодня. Назавтра уйдешь». И вручаешь ему бутылку. Ну а вечером начинаешь учить его уму-разуму. По всем правилам. Слово за слово, он начинает думать о том, как протрезвеет и как ему будет плохо с похмелья. Ты все говоришь, говоришь, а потом швыряешь ему курицу. Все, гик готов.
Из балагана гика выходили зрители, унылые, вялые и молчаливые, – все, кроме забулдыги. Стэн смотрел на них со странной улыбкой – счастливой и рассеянной. Так улыбается заключенный, обнаружив
