внутренние покои, дворы, склады, кухни, мастерские. Толпы народу снуют туда-сюда, будто пчелиный рой. Пирра даже прозвала Дом Богини каменным ульем. За пределы этого мирка ее не выпускали.
В покоях Пирры окна не было, только дверь, ведущая в сумрачный коридор. Но иногда девочке удавалось сбежать от рабов. Тогда она со всех ног неслась через Главный Двор и взлетала по лестнице на самый высокий балкон. Оттуда Пирра любовалась оливковыми рощами, виноградниками, ячменными полями, лесами и огромной двурогой горой, где живет Сотрясатель Земли.
«Потерпи, – говорила себе Пирра. – Вот исполнится тебе двенадцать, и только тебя здесь и видели. Умчишься на колеснице, будешь жить на Горе и заведешь собаку». Эти мысли помогали мириться с унылой жизнью. Яссассара пообещала: в двенадцать лет Пирра покинет Дом Богини. В ночь перед двенадцатым днем рождения девочке не давало уснуть радостное предвкушение.
А наутро Пирра узнала правду.
– Ты же обещала, что отпустишь! – кричала она в лицо матери.
– Ничего подобного, – холодно возразила Яссассара. – Я обещала, что ты покинешь Дом Богини. Так и будет. Сегодня ты отплываешь в Ликонию. Там ты выйдешь замуж.
Пирра бесновалась, кусалась, вопила, но в глубине души понимала, что все это ей не поможет. Воля Верховной жрицы Яссассары тверда, как гранит. Эта женщина правит Кефтиу семнадцать лет и готова пожертвовать чем угодно, лишь бы государство оставалось сильным, – даже родной дочерью.
В конце концов Пирра притихла. В мрачном молчании позволила женщинам нарядить себя в пурпурную тунику, расшитую золотом. А когда вошел Усерреф, даже не взглянула в его сторону. Раб, заменивший ей старшего брата, тоже предал ее. Участвовал в обмане.
– Прости, – тихо, почти шепотом произнес Усерреф. – Мне запретили рассказывать…
– Давно ты знаешь? – не глядя на него, спросила Пирра.
– С позапрошлого сезона урожая.
– Два года?
Усерреф молчал.
– Так вот зачем ты уговорил меня учить акийский язык, – с горечью проговорила Пирра. – «Старый ткач нас научит», «будет весело», «надо же как-то время скоротать»!
– Подумал, быстрее освоишься, если будешь знать тамошний язык.
– Радовалась скорой свободе, а ты молчал!
Нахмурившись, Усерреф разглаживал на коленях юбку.
– Должна же у человека быть мечта, – пробормотал он. – У всех есть мечты. Они нас поддерживают.
– Даже если эти мечты не сбудутся?
– Даже тогда.
Пирра холодно велела ему убираться прочь и только потом сообразила, что он говорил о себе. Десятилетним мальчиком Усеррефа похитили, увезли из родного Египта и продали в рабство. Он прослужил в Доме Богини тринадцать лет и все это время отчаянно тосковал по дому.
Пирра неловко попыталась расположиться поудобнее среди тюков. Перед отплытием Усерреф
