Еще из распорядка дня Оля узнала, что у нее целый час отведен для обязательного вышивания крестиком, хотя она этого никогда не делала. Ну что ж, ей всегда хотелось научиться вышивать, почему бы и не сейчас?
В комнате, кроме кровати, стола и тумбочки, оказался еще и телевизор, хотя и старенький, на ножках, словно толстенький жучок с усиками-антеннами. И к большой радости целительницы в углу нашлась дверь в туалет, рядом с которой на стене оказался маленький, абсолютно чистый умывальник. Водопроводный кран был однорожковый, с одной отвинчивающейся ручкой. И конечно, вода в нем была только холодная. Но для того, чтобы умыться или попить, другой воды и не нужно.
Монастырь казался старым, а водопровод провели совсем недавно. Оля посмотрела на трубы сквозь магию «ока». Ага. Трубы держались на чистой магии. Один слой накладывался на другой. Тот, кто проводил водопровод, должен был быть сильным магом или узкоспециализированным магом. Есть маги, которые целенаправленно развивают в себе только один вид магии, и достигают в своей области колоссальных успехов. Бывают маги учителя, повара, сантехники. Кто бы не хотел для своего ребенка настоящую Мери Поппинс в учителя? Отличного повара, который готовит так, что язык проглотишь, и может один приготовить обед на двадцать пять человек всего за пару часов? Узкоспециализированный маг не обязательно сильный, просто он использует для работы не только врожденную силу, но и магию: амулеты, заклинания, заговоры, нужные в той или иной области.
Оля пригляделась к слоям, пронизывающим трубы, они переливались и искрились. Только магия, магия, магия – и вот он, тонкий след врожденной силы. Совсем слабый след, но он имелся. Значит, она права, сантехник был магом. Скорее всего – хранителем. Но чего только не бывает, почему бы и не быть хранителю хорошим сантехником? Проведенные им трубы будут служить веками. Никаких тебе протечек, никаких поломок, мечта домохозяек и коммунальных служб разных мастей.
Через полчаса Оля спустилась в основной зал, Христина была там и о чем-то разговаривала с настоятельницей. Может, они говорили об Ольге, может, о чем-то своем, но как только собеседницы её заметили, разговор сразу прервали.
– Проходи, Оля, присаживайся, – матушка настоятельница указала молодой целительнице на стул напротив себя. – Я очень рада, что ты проходишь практику именно в этом возрасте. Двадцать один год – год великой Силы. Ты будешь лечить троих детей, одного мальчика и двух девочек. Детей в монастыре пятеро, но исцелить разрешили только троих. Еще двоих должен был излечить Максим, но он, как ты знаешь, проходит практику в другом месте. А на исцеление нужно разрешение, ты понимаешь меня, Оля?
Целительница кивнула, а настоятельница продолжила:
– Нельзя лечить всех, кого хочется. Целителей мало, а больных с каждым годом становится все больше. Силы целителей небезграничны, их не хватит, чтобы помочь всем.
– Но я смогу. Я постараюсь, – Оля вопросительно посмотрела на Христину. Но та проигнорировала ее. – Это несправедливо. Я могу
