этот фрукт выскочил из-за дома. Она никак не могла видеть, как он готовился к удару. Но мне кажется, он на это настраивался, как-то слишком уж ловко упал и за бедро схватился!..
– Схватился за бедро, – механически, в раздумье проговорил Максим.
– Дарья из машины вышла, а он прыг к ней на заднее сиденье. Она вернулась, они уехали.
– Кому вы уже говорили об этом?
– Так ваш сотрудник тут был, из полиции. – Женщина махнула рукой вдоль улицы.
– Когда был?
– Да недавно совсем. Я на нем круг с собачкой начинала, а на вас заканчиваю. Минут пятнадцать назад.
– И куда он делся, этот мой коллега?
– Не знаю.
– А как выглядел?
– Примерно вашего роста. Не такой смазливый, конечно. Может, потому что старше? – проговорила брюнетка и задумалась.
– Это вы меня спрашиваете?
– Да, постарше. Голос у него погуще. Сам такой!.. – Женщина подняла руку, в которой держала поводок, и крепко сжала кулак.
– Из полиции?
– Ну да, из полиции.
– Удостоверение вы у него не спрашивали?
– Нет. Сейчас спрошу!
– Как вы спросите? – полюбопытствовал Максим.
– Да очень просто. – Женщина подтянула к себе собачку, взяла ее на руки так, как будто собиралась бросить на Максима, и заявила: – Ваше удостоверение!
Болонка грозно тявкнула, подтверждая всю серьезность намерений своей хозяйки.
Малахов выслушал Павлова, хмыкнул и спросил:
– Значит, душа у тебя в пятки ушла?
– И разрыв сердца едва не приключился.
– А сотрудника нашел?
– Дворника нашел, с которым он разговаривал. Этот поумней оказался.
– Неужели удостоверение спросил?
– Нет, он под камеру его подвел. – Павлов открыл папку, вынул оттуда лист бумаги с портретом.
Качество паршивое, ракурс – половинка анфаса, но человек со снимка все-таки должен был поддаваться идентификации.
В подтверждение этому Павлов представил еще одно фото с видеокамеры.
– А это он же в больнице. Каштанов Эдуард Константинович, восьмидесятого года рождения, не судим, приводов не имеет. Называет себя женихом Дарьи Ропотовой. Кстати, Юлия Завадская это подтверждает.
– Завадская, Завадская… Интересно девки пляшут, у одной жених, у другой любовник, а сами как беспризорные, – рассматривая портрет Каштанова, проговорил Малахов.
На снимке с больничной видеокамеры он получился значительно лучше. Крепкий на вид мужчина, плотный, черты лица жесткие, но глаза не злые, хотя взгляд далеко не самый добрый. А какой может быть взгляд у мужчины, чью женщину искалечил какой-то ублюдок?
– Или Каштанов был с ними?
– Нет, на службе он был. Аварийная бригада райгаза. Утром сменился, позвонил Ропотовой,
