Но думаю про них и правда именно так. Мне обидно, что они меня не замечают, так что когда их какая-нибудь «Анжелка» кинет – это значит, им за невнимание ко мне отомстили. Шучу, шучу… Я знаю одно. Мужчину надо за что-то полюбить. За поступок. За яркое и славное качество характера, которое он вдруг проявит. А где же он его может проявить? Тут, за столом? Или когда мы выйдем за забор пройтись-размяться? Петарды когда начнём какие-нибудь пускать? Нас вдруг накроет стеной огня – а этот самый «он» всех спасёт?.. Или вдруг восстанут против людей шары в бильярдной, пойдут на нас в атаку – а тут он, мой герой, покажет им кузькину мать?
Что мы только не делали с семьями и друзьями моих подруг! Катались на катерах, сноубордах, горных лыжах, равнинных и водных, пили, ели, танцевали. К обычной радости и игре адреналина по венам и кишкам (или он до кишок не добирается?) всегда примешивалась дурацкая призрачная надежда. Кто её теперь знает, надежда на что: на встречу, на случайно-неслучайный взгляд, на то, что вот сейчас, за поворотом, за хлопком двери или ударом часов кто-то появится. А с ним – именно моя радость, моя любовь, мой смысл жизни.
Нет, всё… это я уже отставила – всё-всё-всё, смысл жизни ищу в работе и ежедневных мелких удовольствиях! Я старательный ученик, я пытаюсь. Я не только о жёлтой обезьяне не думаю, стараюсь не думать вообще. И конечно же, не загадывать. Потому что как загадаю – так никогда не получается…
Я ною? Всё мне не так? Пёс меня знает…
Но вообще-то я вру. Жизнь продолжается. Просто это у кого-то что-то зависло. Хоть бы меня женщины, что ли, привлекали. С ними, может, быстрее всё наладилось бы. Так ведь нет – не привлекают, заразы.
Всё-таки можно, можно подумать, что я только поиском мужиков озабочена. Но правда – это неправда! Хорошо сказала…
Сиди вот теперь, обижайся, что всё никак.
Я и сижу. В смысле схватила шашлык и хожу в сторонке. Пить подружкам со мной, я думаю, всё менее интересно. Раньше я была веселейшая собутыльница. Подруги параллельно создавали личное счастье, а я резвилась и просто радовалась жизни, как персонаж среднего рода. И только грела себе закоулки души обманной надеждой – будет и у нас счастье и сердечная радость, найдём и мы, всему своё время. Спустя годы опомнилась – а нету! Так и не нашла. И пить тогда девчонкам со мной стало страшно – выпив, я страдала, ужасаясь чёрной дыре одиночества. А сейчас уже даже не страдается. И пить со мной – просто никак. Я и не пью теперь. Так, если что вкусное.
Вокруг весело. Подарочно. Празднично. Ой, полулысый толстячок машет мне и улыбается. Женечка, хозяйка заведения, гадкая, всё – таки его на меня науськала. Опять машет… Сейчас меня начнут с ним знакомить. Толстые обычно добрые. Может, ничего…
Вихрем пронеслось в голове: вот мы с ним обнимаемся (я припадаю к его мягкому тёплому пузу и с трудом подбираюсь к румяному личику), вот наша свадьба, вот… Следующее «вот» не придумывалось.
Пока потенциального кавалера кто-то отвлёк, я заспешила от беседки подальше. Жалко, мало
