в город прошлой осенью, я неделю целенаправленно бродила по улицам с картой и изучила в жилых кварталах каждый дом. До ведьмы – пять остановок, и по дороге я завернула в круглосуточник за кофе и горячими бутербродами. Надо обязательно добраться до магазина, чтобы не питаться чем попало… Работы предстоит много, а она всегда возбуждает во мне нездоровый аппетит.
Рассеянно жуя бутерброд с сыром, я неспешно шла по пустынным улицам, вдыхала запахи весны и определяла фронт работы. Всего за десять лет охоты в живых осталось двадцать почитателей Ехидны, а наследников ее крови – ни одного. Значит, прячется она где-то среди своих сторонников, вернее в них, ибо телом изувечена и почти мертва.
И у этой же двадцатки – украденные амулеты защиты, тринадцать штук. Наверняка распределённые – яйца в одной корзине не хранят… хотя кто их знает, этих чокнутых. Совести и человеческих чувств им недостаёт, зато ума и изворотливости – на десятерых, и порой такое выдумают, что психически здоровому человеку и в голову не придёт. И я могу метаться между одним и другим, теряя время и ничего не находя, а потом приедет последний со всеми «яйцами» в час икс… и я безнадёжно опоздаю.
Мысленно заглянув в походный сундук, я нахмурилась. У меня есть вещи только десяти ускользнувших – тех, кому по разным причинам пришлось светиться. Вторая половина спряталась в глуши – мало ли в России таких мест? – и исчезла с наблюдательских радаров. И если первую половину теперь вычислить легко, то остальных… Я редко выслеживала и вынюхивала, обычно этим занимались наблюдатели рангом ниже и подневольная нечисть. А я приходила в последний момент, чтобы завершить начатое.
Похоже, пора вспомнить молодость и уцелевшие навыки полевой работы, ибо времени в обрез.
У «страшного» дома я постояла с минуту, усыпляя всех его обитателей, включая намеченную жертву. Первый этаж, квартира слева… и спи сладко, дорогая. Когда десять лет гоняешься за одним человеком, он становится… почти другом. Я допила кофе, выбросила в урну пластиковый стакан и толкнула подъездную дверь. Спи… и встань. Открой дверь, впусти меня… И ничего не трогай, только лишние амулеты сними, будь добра, и оденься, хоть в сорочку… И свет включи.
За дверью что-то звякнуло, щёлкнул шпингалет, и я приглашённым гостем вошла в квартиру. Чисто, уютно и знакомо пахнет зельями. Одна комната с разобранным диваном, старым сервантом и открытым настежь окном. Я внимательно посмотрела на замороченную ведьму, соляным столбом стоявшую в коридоре. Поговорим?..
Повинуясь моему жесту, спящая ведьма лунатиком вернулась в комнату и села на диван. Лет – давно за сотню, а выглядит едва ли на тридцать. Короткие чёрные кудри, узкое восточное лицо с тонкими чертами, а глаза голубые, славянские. И любовь к собственной внешности всегда её подводила – она пренебрегала мороками, не находя себе идеального и достойного.
Я пододвинула стул, села и сжала кулак, ощущая в ладони спокойную пульсацию сердца. Пока – спокойную.
– Доброй ночи, Любовь Казимировна, – поздоровалась вежливо.
Ведьма
