не хочет. И вам ли этого не знать?
Мрак расступился, являя фигуру – высокую, сухую, величавую. Тьма струилась одеянием, закрывая тело и лицо, лишь глаза горели серебристо-белым огнем. На секунду в них задержалось надменно-гневное осуждение, а потом они прищурились понимающе:
– Да, ты права. Это наше проклятье. Древний страх расплаты сильнее разумных мыслей, и это уже в крови. Даже у нас. Отпусти Пламя. Отпусти. Я пришла и помогу. Отпусти. Не то сгоришь.
Я расслабилась, но своих движений опять не почувствовала, лишь заметила, как снова потекло по руке Пламя, легко и свободно. Озаряя пришедшую, заготовки для амулетов на полу… на старом деревянном полу. И крошечную каморку с прокопченной кладкой очага, самодельной мебелью, оплывшей свечой на кособоком, грубо обработанном столе, и связками трав, свисающих с потолка.
– Я помогу, – повторила ведьма. – Сделаем вместе. Смотри. Слушай. Учись.
В сухих узловатых руках оказался шарф Гарпии, и ведьма тихо запела. Её Пламя вспыхнуло ярче, пропитывая шарф, и она по одной вытянула из него несколько дрожащих нежно-голубых нитей. Да, Гарпия – воздух… Подняла с пола заготовку и, не прерывая пения, оплела ими бляху, и искры Пламени побежали по её поверхности, вваривая нити в металл, выплетая незнакомый символ, вспыхивая мелкими голубыми звёздами.
– Повторяй, – велела она, и я послушно нащупала туфлю Морфея.
Хватит ли силы моего Пламени для такого?.. Хватило. Ведьма пела, я повторяла, и готовые амулеты ложились рядом один за другим, восемь штук. Хотя бы половину шайки теперь точно прижму. И, если верить Химере, из них пятеро – носители защитников. И то хлеб. Крайне нужный.
– Ты всё делаешь правильно, – ведьма вдруг присела напротив меня, и ее немигающие глаза посмотрели в мои. – Всё правильно. Не жалей. Когда мы создавали закладки знаний, то не представляли, как спустя века изменится наш мир. И как изменятся ведьмы. То, что питало основы нашего мира и поддерживало его в равновесии, ваш мир разрушит.
Я молча кивнула. И решилась спросить, сформулировав вопрос, но…
– Остальные найдутся сами. Ты поймешь. Вы повязаны. Они у тебя в памяти. И в крови. Нет случайности в ваших встречах, – ответила она на мой молчаливый вопрос. – Все, кто был на ритуале, давно в тебе. Ей не хватало силы для сотворения оков, – и сухая рука легко коснулась ожога, – и она тянула её из своих последователей. Крупицы их силы – здесь, – и сжала мой локоть. – Тебе надо лишь научиться понимать. Оковы чувствуют своих создателей. И ты научишься их чувствовать.
– Спасибо, – поблагодарила тихо.
– Не трогай Пламя, – ведьма встала. – Не пытай. Сейчас повезло – докричалась, а в другой раз мы можем и не услышать. Я буду помогать иногда, – и улыбнулась. – Ты – моё продолжение, а ведьмы всегда защитят своих. Даже после смерти. В этом – сила дара палача. И ради этого, – пришелица прикрыла глаза, – когда-то я сделала… то, что сделала. Подписала договор с наблюдателями.
