глаза в глаза. Он помнил все так же досконально, как и я, он ждал ответа, и мой ответ был ему не нужен.
А я боялась того, что он подойдет ближе, и я опять уловлю знакомый запах.
Что сломается внутри клетка, что кто-то очень несдержанный и необузданный выйдет наружу.
Другая комната, и мы, наконец, остались одни, из дома исчезли лишние люди – женщины, охранники. По крайней мере, так казалось. Тишина; мы друг напротив друга, тиканье настенных часов, на которых половина десятого вечера. Итан, должно быть, давно съел все бутерброды и обиделся.
– Чего ты от меня хочешь?
Как говорить с тем, кто ведет себя так, будто давно знает меня под кожей? Кому не важны ни имена, ни внешние условия, ни тот факт, что мы встречались лишь однажды, если это вообще можно назвать встречей.
Меня ласкали взглядом, под которым я ощущала себя той самой королевой красоты, которой недавно мечтала стать. Это смущало, это будоражило, это пробуждало желание довериться неожиданно глубоко.
– Чего хочет мужчина от женщины?
Поверхностный вопрос и глубокий.
– Секса?
– Как мелко ты обо мне думаешь.
«Почему с ним каждый шаг – игра?» Как будто поле и клетки, как будто противники, но каждого хода ты ждешь и не можешь дождаться.
– Сколько его должно быть, этого самого секса, чтобы…
«Я перестала думать о тебе». Плыть.
Он чувствовал продолжение недоговоренной фразы. Я все еще пыталась что-то скрыть, мой знакомый мягко наблюдал, как я жалко проваливаю эти попытки.
– Для тех, чья феромоновая совместимость идеальна? Можно вычислить только методом проб.
Нет, я не собиралась. Этот демон слишком умело манил в сети, чтобы в них попасть.
– Я должна…
«Идти».
Он не дал договорить.
– Все еще не можешь поверить, что все то, что здесь происходит, так же сильно нужно тебе, как и мне? Существует только один человек, способный убедить тебя в этом лучше меня.
Какой? Он собирался кого-то позвать?
– Ты сама.
Этот ответ расставил незримые точки над i. Едва уловимое движение тела. Я тут же отпрянула – боялась, что сейчас он шагнет навстречу, что это убьет остатки моего контроля, а все и так слишком шатко.
– Замри, – попросил спокойно. – Просто замри.
Я замерла.
А мой безымянный друг принялся расстегивать пуговицы своей рубашки. Расстегнул все – я, не отрываясь, смотрела на его обнаженную грудь, рельефный пресс, – отбросил рубашку в сторону. Застыл сам. Пояснил.
– Следующие пять минут я не буду шевелиться. Их хватит для того, чтобы уйти. Я даже позволю тебе это сделать…
Хитрый блеск в глазах подсказал мне, что уйти мне позволят ненадолго.
– …или для того, чтобы позволить себе все, что ты действительно хочешь. Не думай, чувствуй. – Взгляд на оставшиеся на запястье часы. –
